Цепь

– Мне хотелось умереть – так солоно пришлось, – но я думал о дочери. Мы справились. Кажется, такое невозможно, а человек справляется. Нам понадобилось пять лет. Пять долгих лет. Жизнь понемногу входила в колею, и тут…

– Цепь, – вставляет Пит.

– Анну похитили четвертого марта пятнадцатого года, когда она возвращалась домой из школы. В Кембридже, среди бела дня. Там идти-то четыре квартала.

– Мою дочь похитили с автобусной остановки.

Эрик достает из бумажника и показывает им фото сияющей кудрявой девочки в футболке и в джинсах.

– В свои тринадцать лет Анна была совсем ребенком. Очень застенчивая. Ранимая. Когда мне сообщили, что нужно сделать для ее освобождения, я ушам своим не поверил. Разве такое можно затевать? Тем не менее требования я выполнил. Прежде чем выпустить, дочку четыре дня продержали в темном подвале.

– Господи!

Эрик качает головой:

– Анна от похищения не оправилась. У нее появились слуховые галлюцинации, эпилептические припадки. Год спустя она попыталась покончить с собой – сидя в ванне, перерезала себе вены на запястьях. Сейчас она в вермонтской психбольнице. Когда я навещаю ее, Анна порой меня не узнает. Моя родная дочь! У меня бывают хорошие дни и плохие. И очень плохие. Моя красавица, умница Анна в смирительной рубашке. Ее кормят пластмассовой ложкой – дают детское питание. С тех пор как Цепь разрушила мою жизнь и жизнь моей дочери, я ищу способ ее уничтожить.

– А ее можно уничтожить? – спрашивает Рейчел.

– Наверное. Ваш черед рассказывать. Что случилось у вас?

– Нет, это не «ты – мне, я – тебе», – парирует Пит. – Как вы сами заметили, мы знать вас не знаем…

– Мою дочь похитили, – перебивает Рейчел. – Мне пришлось похитить восьмилетнюю малышку. С тех пор мне снятся кошмары. Моя дочь в ужаснейшем состоянии.

– А у вас рак, – говорит Эрик.

– От вас ничего не скроешь. – Рейчел машинально касается редеющих волос.

– Еще вы из Нью-Йорка, – добавляет Эрик.

– Может, я просто фанат «Янкиз», – говорит Рейчел.

– Вы и то и другое. Вы очень смелый фанат «Янкиз». Из тех, кого не смущают косые взгляды каждого первого жителя нашего городка.

– Если дальше взглядов не пойдет, будет очень здорово. – Рейчел вымучивает очередную улыбку.

– Систему, известную как Цепь, я изучаю уже несколько лет.

Эрик протягивает блокнот Рейчел и Питу. Они снимают эластичную застежку и открывают его. На страницах цифры, имена, таблицы, графики, замечания, экстраполяции, дневниковые записи, краткий анализ. Все написано черной пастой, мелким неровным почерком. Все зашифровано.

– Поначалу не попадалось ничего: запуганные жертвы молчали. Но я копнул глубже и обнаружил отсылки к Цепи в частных газетных объявлениях, потом совершенно нелогичную новость в криминальной сводке. Я использовал метод решета и Марковское моделирование, провел регрессионный анализ и анализ временной последовательности событий, отсортировал и регрессировал результаты. Определенные выводы появились. Не много, но кое-что.

– Какие выводы? – спрашивает Рейчел.

– Я считаю, что Цепь появилась между две тысячи двенадцатым и две тысячи четырнадцатым годом. Регрессионный анализ выдает медианную дату – две тысячи тринадцатый год. Манипуляторы Цепи старательно убеждают нас, что их система не знает себе равных несколько десятилетий, а то и веков, но, думаю, они врут.

– Многолетняя история создает иллюзию непобедимости, – соглашается Рейчел.

– Вот именно. Только, по-моему, история у них не многолетняя. – Эрик прихлебывает из бокала.

– По-моему, тоже.

– Еще какие выводы вы сделали? – спрашивает Пит.

– Основатель Цепи очень умен. Прекрасно начитан. С высшим образованием. С ай-кью гения. Предположительно, он мой ровесник. Вероятно, это белый мужчина.

– Я так не думаю. – Рейчел медленно качает головой.

– Я исследование провел. Такие хищники предпочитают охотиться в своей этнической группе. Даже с учетом псевдослучайности в выборе объекта. Основатель примерно моего возраста или чуть старше.

Рейчел снова качает головой, но молчит.

– Цепь – самоподдерживающийся механизм, задача которого – защищаться и обогащать своего создателя, – продолжает Эрик. – По-моему, ее создал белый мужчина под пятьдесят в начале этого десятилетия в ответ на экономический спад и банковский кризис.

Рейчел подносит к губам бокал с «Гиннессом».

– Время появления Цепи вы, может, и угадали, а вот насчет возраста и пола ее создателя ошибаетесь.

Эрик и Пит смотрят на нее с удивлением.

– Она моложе, чем хочет казаться, и не такая умная, какой себя считает. Она блефовала, когда говорила со мной о философии, – поясняет Рейчел. – Это вне сферы ее компетенции.

– Почему вы считаете, что это женщина?

– Точный ответ дать не могу, но чувствую, что права. Я разговаривала с женщиной, которая пользовалась устройством для изменения голоса.

Эрик качает головой и что-то записывает себе в блокнот.

– С вами связывались через одноразовые телефоны и приложение «Викр»?

– Да.