Центр принятия решений. Мемуары из Белого дома

Россия годами нарушала Договор о РСМД[21], в то время как Америка соблюдала его и наблюдала, как это происходит. По форме соглашение Рейгана-Горбачева между США и СССР предусматривало ликвидацию ракет и пусковых установок с дальностью действия от 500 до 5500 километров, по сути же направлено на предотвращение ядерной войны в Европе. Однако со временем фундаментальная цель РСМД была сведена на нет постоянными нарушениями со стороны России, изменившимися глобальными стратегическими реалиями и технологическим прогрессом. Еще до того, как Трамп вступил в должность, Россия начала фактическое развертывание ракет в нарушение запретов РСМД в Калининградском эксклаве на Балтийском море, заложив основу для существенной угрозы для европейских членов НАТО. Более того, и это имело еще большие долгосрочные последствия, договор не связывал никакие другие страны (кроме, теоретически, других государств-преемников СССР), включая многие из самых больших угроз, с которыми сталкиваются США и их союзники. Китай, например, располагал наибольшей долей своего крупного, растущего, уже развернутого ракетного потенциала в зоне действия запрещенной РСМД, подвергая опасности таких союзников США, как Япония и Южная Корея, а также Индию и саму Россию. Тонкая ирония. Силы Ирана с баллистическими ракетами средней дальности угрожали Европе и были готовы к расширению, как и силы Северной Кореи, Пакистана, Индии и других потенциальных ядерных держав. Наконец, Договор о РСМД технологически устарел. Хотя он запретил ракеты наземного базирования в пределах своей запрещенной дальности, он не касался ракет морского и воздушного базирования из близлежащих, которые могли поражать те же цели, что и ракеты наземного базирования.

Реальная суть заключалась в том, что Договор о РСМД связывал только две страны, и одна из них мошенничала. Только одной стране в мире фактически запретили разрабатывать ракеты средней дальности: Соединенным Штатам. Даже если он имел смысл тогда, в середине 1980-х годов, то сегодня точно не имел. Времена меняются, как любят говорить господа либералы.

Мы с Патрушевым встретились в Представительстве США при ООН в Женеве. До этого сотрудники СНБ провели широкие консультации с правительством США по повестке дня, и мы с Помпео несколько раз обсуждали вопросы контроля над вооружениями. В типичном стиле холодной войны мы с Патрушевым начали с контроля над вооружениями и нераспространения, особенно с Ирана и Северной Кореи. Русские последовали подходу Путина на нашей встрече в Москве, сосредоточив внимание на “стратегической стабильности”, их основополагающей фразе для нападок на наш выход из Договора по ПРО. Они утверждали, чего они не делали в 2001 году, когда мы вывели войска, что противоракетная оборона по своей сути является стратегически дестабилизирующей, и они явно хотел бы провести более подробные переговоры между двумя советами безопасности по этому предложению. Я быстро разубедил их в этой идее, а затем снова объяснил, что мы вышли из Договора по ПРО, чтобы справиться, по крайней мере на начальном этапе, с угрозами родине со стороны новых государств, обладающих ядерным оружием, и случайными пусками из России и Китая. Патрушев сказал, что наш соответствующий уровень доверия будет определять, насколько успешными мы будем, указав на Договор о РСМД, где, по его словам, были “противоречивые” требования о “соблюдении”. Это была чистая пропаганда. Россия нарушала Договор о РСМД более десяти лет, о чем неоднократно заявляла администрация Обамы, но безрезультатно. Мы не могли нарушить договор, даже если бы захотели, поскольку Министерство обороны и Госдепартамент были переполнены юристами.

Как обычно, у русских был длинный список предполагаемых нарушений со стороны США для обсуждения в мучительных деталях, у нас был еще более длинный список фактических нарушений со стороны России, на которые я категорически не хотел тратить время. Мы рассматривали теоретическую возможность “универсализации” РСМД путем привлечения Китая, Ирана и других, но было глупо рассчитывать, что они добровольно уничтожат большое количество своих существующих ракетных арсеналов, что было бы необходимо для соблюдения условий договора. Вместо этого я хотел дать понять, что выход США из ДРСМД был реальной возможностью, даже несмотря на отсутствие официальной позиции США. Это должно быть, поразило их.