Целительница Цзюнь

– Раз так нравится прятаться – прячься, я больше не собираюсь тебя искать, – холодно произнес владелец Сун. – Пытайтесь родить хоть десять детей, не выживет ни один из них.

К концу апреля ощутимо потеплело.

Лин Чжи сидела на крытой дорожке и усиленно махала веером. Она все еще нервничала, поэтому слегка расстегнула платье.

Две служанки поспешили к ней.

– Ах, Лин Чжи, – воскликнули они. – Ты же простудишься.

Лин Чжи продолжила махать веером и не обратила на них никакого внимания. Ей хотелось побольше прохлады.

С начала ее беременности прошел всего месяц, но все «побочные эффекты» уже исчезли. Это определенно было ненормально.

Лекарь Вань говорила, что тошнота и прочие «прелести» ее положения должны пропасть не раньше, чем через три месяца.

К тому же ее талия…

Лин Чжи надавила рукой на живот. Она не только не набрала вес, но и похудела.

Конечно, в ее случае и невозможно было поправиться, ведь она не носила ребенка на самом деле.

Более того, Лин Чжи не знала, почему – то ли из-за реакции организма на притворную беременность, то ли по другой причине, – но в этом месяце у нее не было регул[6]. Она понятия не имела, как пережила бы это время, если бы они пришли.

Но в следующем месяце ей могло так не повезти.

Лин Чжи снова со свирепостью замахала веером.

– Лин Чжи, вот твой кисло-сладкий суп, – с улыбкой произнесла подошедшая служанка.

Лин Чжи едва не стошнило, когда она увидела принесенное блюдо. Оно было до противного кислым, такое может любить разве что какая-нибудь нечисть.

Однако лекарь Вань говорила, что беременным оно нравится.

Значит, если я его не съем, остальные догадаются, что я не беременна?

Лин Чжи улыбнулась служанке, взяла миску и, кипя от негодования, выпила все залпом.

– Как выпью его, сразу так хорошо становится. – Лин Чжи выдавила из себя еще одну улыбку.

– Не пей что попало, – из-за двери донесся голос старой госпожи Фан.

Все присутствующие во дворе поспешно встали и поклонились ей.

– Это не что попало, его приготовила сама госпожа Фан, – робко пролепетала служанка.

Услышав о том, что госпожа Фан лично приготовила суп, старая госпожа не стала задавать лишних вопросов.

– Почему ты сидишь здесь одна? – нахмурилась она.

Для семьи Фан этот еще не родившийся малыш стал самым драгоценным сокровищем, и госпожа Фан лично оберегала Лин Чжи по приказу своей свекрови.

– Госпожа и тетушки заняты домашними делами. Уже жарко, необходимо приготовить летнюю одежду, лед и многое другое, – поспешно ответила Лин Чжи. – Я далеко не уходила и просто сидела здесь, не переживайте, старая госпожа.

Старая госпожа Фан с любовью в глазах погладила ее по плечу.

– Тогда я составлю тебе компанию, – произнесла она.

Даже молодой господин с тремя сестрами не удостаивались такой чести. Глядя на Лин Чжи, служанки со всего двора не могли скрыть своей зависти.

В глубине души Лин Чжи была несказанно рада, но вместе с тем ее охватило беспокойство.

– Старая госпожа, присаживайтесь. – Она помогла старушке присесть, после чего устроилась рядом с ней.

Нужно побыстрее избавиться от этого «ребенка».

Но разве трехмесячный малыш не будет состоять из плоти и крови?.. Когда придется имитировать выкидыш, я смогу подделать кровь. Но как быть со всем остальным?

Обитатели поместья теперь и днем и ночью глаз с нее не сводили.

– Как дела у молодого господина? – немного подумав, прошептала Лин Чжи со слезами на глазах.

– Раз ты в порядке, то и у него все должно быть отлично, – ответила старая госпожа.

Почему он до сих пор не помер? Если он скончается, можно будет воспользоваться суматохой и устроить выкидыш.

Лин Чжи сжала веер.

Узнав о визите старой госпожи, госпожа Фан с наложницами отложили свои дела и вскоре вышли к ней.

– Я в порядке, просто пришла все проверить, – улыбнулась старая госпожа Фан, с радостью и волнением глядя на Лин Чжи. – Скоро уже два месяца. Разве это не самый важный период? Я не могу не беспокоиться.

– Старая госпожа, не волнуйтесь. Лин Чжи питается трижды в день, а все супы госпожа Фан готовит сама. Даже в ночное время она рядом и не смыкает глаз, – улыбнулась наложница Юань.

– Ну разумеется, ведь я должна заботиться о ней, и тогда Будда заметит мою искренность, – отозвалась госпожа Фан.

Ей хотелось не только уберечь своего еще не рожденного внука, но и искупить вину за невнимательность, из-за которой пострадал Фан Чэнъюй.

Старая госпожа кивнула и осмотрелась.

– Людей по-прежнему слишком много, – заявила она.

Много?

Наложница Юань окинула взглядом присутствующих.

У госпожи Фан и так осталось всего четыре или пять служанок. Они что, хотят, чтобы она осталась совсем одна?