Царство мертвых

Вновь распахнулась дверь, и к нам присоединилась Изабелла.

— Здравствуйте, тетя Белла! — поприветствовал ее пацан.

Жрица выставила в центре комнаты кованую жаровню, кинула на стол подозрительно лязгнувший металлом кожаный сверток и попросила:

— Ты не мог бы оставить нас, Нео? Боюсь, сейчас здесь будет плохо пахнуть.

— Конечно, тетя Белла!

Нео соскочил с подоконника и вышел в коридор, а Изабелла посмотрела ему вслед и спросила:

— Тебе не кажется, что он подрос?

— Чужие дети быстро растут, — пожал я плечами. — Ты что притащила?

Жрица кинула в жаровню пучок трав, и те начали тлеть, по комнате разошелся густой дым. Невесть с чего закружилась голова — и это было действительно странно. Я же не дышу! Что мне этот дым?

Изабелла звонко чихнула и развернула сверток. Там оказался набор ритуальных клинков; эльфийка положила все кроме одного раскаляться над углями, последним взрезала себе запястье и окропила кровью пол, выведя вокруг жаровни защитный круг. Потом она подставила к ране бокал, и по хрустальной стенке зазмеилась алая струйка.

— Раздевайся! — потребовала жрица, продолжая наполнять кубок.

— Шутишь? — решил я, будто ослышался.

— Нет.

— Всегда полагал, будто некрофилия — удел мужчин…

— Раздевайся! — В голосе Изабеллы прозвучал металл. — Быстрее, время уходит!

Дальше отшучиваться я не стал и скинул под ноги плащ, затем снял панцирь, кольчугу, стеганую куртку и нательную рубаху, но только взялся за пряжку ремня, Изабелла меня остановила:

— Достаточно! Поворачивайся спиной!

— Поиграем в медосмотр? Дышите — не дышите! Вот бы все медсестры в таком наряде расхаживали…

Боли я не почувствовал. Вообще ничего не почувствовал, просто услышал шипение обожженной плоти, а потом по комнате разошелся запах горелого мяса и немного просел уровень здоровья.

— Эй!

— Не дергайся! — рыкнула Изабелла и повела руку с раскаленным ножом вниз, надрезая мое мертвое тело. — Думай о медсестрах в коротких халатиках! Думай о моем бронелифчике и том, что под ним! Думай и говори о чем хочешь, только не смей шевелиться!

— У меня же не заживает толком ничего! — взвыл я, но дергаться перестал. — Так и буду до перерождения распоротый ходить!

— Моя госпожа — владычица смерти и рождения. Думаешь, она не позаботится об этом?

Изабелла взяла с жаровни новый клинок и резанула им по диагонали, от левого плеча к правому бедру. Я вывернул голову и покосился в висевшее на стене зеркало. Зрелище открылось отвратительное. Я выругался.

— Не дергайся! Только не дергайся! — как завороженная повторяла Изабелла, кромсая мою спину, но не хаотично, а нанося на нее некий сложный символ.

— Что это? — спросил я, смутно припоминая, что уже видел нечто подобное прежде. — Что за чертовщину ты на мне вырезаешь?!

— Основу для рейдового алтаря, — спокойно ответила жрица. — Твое тело ничем не отличается от камня или глины. Все получится, не переживай.

Не переживай?!

Да я просто в шоке! Сначала какая-то тварь вырывает глаз, теперь из благих побуждений меня кромсают раскаленным ножом, а дальше что? Кровавого орла забацают? Это игра или пыточные застенки?!

Но биться в истерике я не стал. Расслабился. Нет, это не пыточные застенки. Это игра. Это просто игра…

Когда раскаленные ножи подошли к концу, Изабелла принялась поливать мою спину собранной в бокал кровью, а потом взяла иголку и стала зашивать разрезы самой обычной суровой нитью. При этом она ни на миг не переставала бормотать себе под нос молитву и попутно вкладывала в мои раны какой-то серебристый шнур.

Я алтарь! Офигеть!

Закончив штопку, Изабелла перелила остатки крови из бокала в хрустальный фиал, закупорила его пробкой и протянула мне.

— Выпьешь, когда пройдешь за городские стены. Я привяжу к тебе вампиров, себя и Хоара, а для «Черных следопытов» построю походное святилище.

— Понял… — проворчал я, надел рубаху и осторожно расправил плечи. Ничего не мешало, но сожженное жрицей здоровье никак не восстанавливалось, словно эта часть меня оказалась принесена в жертву ненасытной госпоже Багряной луны.

— Котик чем-то недоволен? — прищурилась Изабелла. — Котик забыл, что он заварил всю эту кашу, а мы просто пляшем под его дудку?

Я молча указал на дверь. Жрица фыркнула и покинула комнату с гордо поднятой головой. Спускать на первый этаж раскаленную жаровню она предоставила мне.

4

За мной приехали на рассвете. Сначала выскочило предупреждение от Изабеллы, и почти сразу заколотили во входную дверь.

Я выглянул в коридор и увидел, как Ульрих в длинной ночной рубахе и колпаке спускается на первый этаж с масляным фонарем в руке. Подхватив фламберг, я сбежал следом и встал сбоку от входа, но тревога оказалась напрасной — за дверью оказались гвардейцы клана «Исчадия тьмы», все в пластинчатых доспехах и вооруженные до зубов.

— Карета подана! — объявил один из них, внимательно посмотрел на меня, словно сверялся с описанием, и спросил: — Вы один?

— Нет, — сказал я, вытянул левую руку, и на нее скакнул мертвый феникс.

Гвардеец с невозмутимым видом указал на карету.

— Прошу!

Я забрался внутрь и с комфортом устроился на мягком сиденье. Это, конечно, не летающий корабль, но — плевать.