Трудно допросить собственную душу

— Она записала, что часы принесла я! Последняя покупка! Все подозрения на мне!

— Боже мой… Почему она меня не записала?

— Ну, можно подумать, ты расстроилась! — возразила Наташа. — Тебе-то хорошо! Кто ее знает, почему она меня записала вместо тебя! Рехнулась, что ли?! Теперь все меня трясут, откуда часы, что за часы, а мать — хуже всех! Она решила, что я снова за старое взялась! Избила меня! Сука! На улицу выйти не могу! И все время допрашивают! Но они мне ничего не сделают, не на ту напали! Лизка! Я тебя не выдала!

— Спасибо… — еле выдавила Лиза. Она не ожидала от подруги такого благородства, на миг ей даже подумалось, что она плохо знает Наташу, но тут же все разъяснилось. Та напористо сказала:

— Слушай, мне ничего не грозит, тут есть один пацан, на которого все вешают! Соседи слышали выстрел и всякое такое! Представь, ее убили из пистолета! Кошмар! А вот ты… Ты как сама думаешь, стоит чего-то моя услуга? Я ведь вместо тебя тут парюсь!

— А, вот оно что…

— Ну ты из себя невинную-то не изображай! — разозлилась Наташа. — Тоже интересно, откуда у тебя часики! Ты думаешь, тобой не заинтересуются? Да еще ты Любку тогда искалечила! Раньше была с нею знакома! О, тебя будут так трясти, мое почтение!

— Ладно, сколько ты хочешь? Денег у меня почти нет, — оборвала ее Лиза.

— Как нет? — забеспокоилась Наташа. — Ты же четыреста баксов получила!

— И сто тебе дала.

— Ну и что? Ты, Лизка, не крути, я тоже понимаю, в чем дело! Двести баксов с тебя. Мало, но что поделаешь? Тебе ведь тоже надо жить.

— Нет у меня этих денег.

— Знаешь, тебе ведь хуже будет, — пригрозила Наташа. — Зачем я тогда взяла твою вину на себя? Милиция-то ладно, хер с ней, но мать! Она как про эти часы услышала, так давай меня трясти! И между прочим, она прекрасно помнит, что ты ко мне заходила. И мы вдвоем ушли. Поняла? Если я скажу, что часы твои, она подтвердит, что я только отвела тебя к Любке! Мать знает, что продавать часы я не могла!

— Замолчи, прошу тебя! — в отчаянии сказала Лиза. — Ладно, я отдам тебе двести баксов, но жить мне будет уже не на что! Если нет совести — ладно!

— А у тебя совесть есть? А мне на что жить?

— А почему я должна об этом думать? — взорвалась Лиза. — Я тебе кто — мать, бабушка, хахаль?!

Наташа так завизжала в трубку, что у Лизы сразу заложило одно ухо:

— А какого хера я тебя выгораживаю?! Сволочь ты, больше никто! Всегда я знала, что ты блядь, и зачем я с тобой связалась?!

— Сама блядь, — ответила Лиза. — Ладно, деньги получишь. Только заткнись.

И та заткнулась. Только сейчас Лиза поняла, как изменилась подруга. Попробовал бы кто-нибудь обматерить ее в прежние времена! Такого смельчака ждало полное уничтожение, Наташа бы его сожрала, растоптала, облила презрением и расправилась бы прочими светскими способами. Во всяком случае, постаралась бы не выйти из роли шикарной дамы. Когда-то они с Лизой на пару осваивали эту роль, и сейчас противно было об этом вспоминать.

— Ладно, — кротко сказала Наташа. — Где встретимся?

— Где хочешь. За тобой следят?

— Сдурела? Конечно, нет! Я тебе говорю, подозревают одного парня, он вышел из Любкиной квартиры как раз в то утро и как раз в то время, когда ее убили!

— А как он выглядит?

— Красавчик, говорят… Его видели двое, но мужик был пьян, а девочка описала его. Такой типчик, высокий, худой, брюнет, очень красивый. Сейчас составляют фоторобот, мне покажут, когда будет готово. А вообще грязное дело. Столько народу замешано!

— Ладно, — быстро сказала Лиза. — Я тебе еще позвоню. Сегодня.

— Только скорее! — предупредила ее Наташа. — Мне деньги нужны!

Лиза повесила трубку, бросилась к воротам зоопарка бегом пробежала мимо страусов, кенгуру, обезьян, поднялась по лестнице, бегом спустилась… Промелькнули морские львы, которые нежились на камнях среди зеленой воды, фотограф, который усаживал маленькую девочку на чучело верблюда…

Феликс стоял возле стеклянного загона для выдры и от души забавлялся, тыкая пальцами в стекло. Выдра кувыркалась, ныряла, проплывая под водой на глазах у зрителей, словно для того, чтобы ее погладили. Крохотный мальчик в зеленой курточке никак не мог разглядеть ее, и тогда Феликс подхватил ребенка, поставил его на каменный приступок, чтобы ему было лучше видно. Лиза протиснулась к ним и схватила Феликса за рукав:

— Пошли отсюда!

— Погоди! — отмахнулся он. — Ты смотри, какая прелесть! — Ребенок в зеленой курточке восторженно завизжал, хлопнул ладошками по стеклу.

— Пойдем, прошу тебя… — шептала Лиза, вытаскивая упирающегося Феликса из толпы. — Я тебе все объясню.

Они отошли к ограде озера, остановились, глядя на лебедей, и Лиза, не поворачивая головы, сказала:

— Пропали мы. 

Глава 15