Трудно допросить собственную душу

— Не могу я починить телефон сама, иди! — приказала Анна. И дочь ушла, гневно подняв одно плечо. Анна осталась на месте, в голове был полнейший хаос. Она уже не сомневалась, что телефон отрезали кредиторы. Наверное, после визита Агнессы Михайловны, они тогда поняли, что Анна решила действовать и звать на помощь… Сама себе подставила ножку, теперь даже в милицию не позвонишь… Не кричать же из окна! Примут за сумасшедшую, и все. Позвать на помощь через соседей? Исключено. Стены здесь толстые, не докричишься, не достучишься, а выйти из квартиры… На площадке ее явно караулит парень, который отнял продукты у Агнессы Михайловны. «Идиотизм! Почему я столько времени ждала, вместо того чтобы сразу позвонить в милицию! — ругала себя Анна. — Их бы всех как ветром сдуло! Ну и пусть бы я подставила Олега, важность какая! Подумаешь, персона!» В этот миг ее злость на него достигла своего предела. Сама не сознавая, что делает, она подошла к входной двери и один за другим отперла все замки. Постояла, держась за ручку двери, сердце бешено колотилось. «Нет, надо решаться, — сказала она себе. — Это становится просто нелепо. Именно из-за моего поведения. Другая уже давно вышибла бы их из дома!»

И она приоткрыла дверь. В прихожую сразу потянуло табачным дымом. Его источник Анна увидела немедленно — у стены напротив ее двери стоял парень в кожаной куртке, правда без темных очков, и курил сигарету. Увидев Анну, он вытаращил глаза. Она тоже.

— Вам что надо? — Парень первым открыл рот.

— Кто обрезал телефон? — выдала она вместо ответа. Парень равнодушно посмотрел на нее, моментально успокоившись. Видимо, он ждал чего-то другого.

— Кто обрезал телефон? — нервно повторила она, придерживая дверь. Больше всего она боялась, что парень сейчас сорвется и забежит в квартиру, скрутит там ее и Алису и позовет снизу своего хозяина. Но он стоял совершенно спокойно, словно эта квартира его не интересовала. Только и ответил:

— Не работает?

— Ты сам знаешь! — Анна назвала его сразу на «ты», чего никогда себе не позволяла с незнакомыми людьми. Но здесь было не до церемоний.

— Не знаю… — Парень осторожно достал изо рта окурок, придавил его тлеющий кончик о стену, с интересом посмотрел на черное пятно, которое осталось на кремовой краске, и заявил: — Ваш телефон, вы и разбирайтесь!

— Я разберусь! — Анна захлебывалась от ярости. — А ты что тут стоишь?! Ты кто такой?!

— А никто… — Парень бросил окурок ей под ноги, нагло посмотрел в лицо.

Анна захлопнула дверь — больше она не могла видеть эту морду!

«Напьюсь пьяной, станет легче… — мелькнула смутная мысль. — Теперь все равно. Они все здорово придумали! Как только я позвала на помощь, меня совсем отрезали от мира. Но почему Агнесса Михайловна отдала пакет?! И кому?! Этой роже?! На нее совсем не походит, это поразительно… Что он ей наврал?!»

Она прошла в столовую, порылась в баре и стала целенаправленно осуществлять свою идею. Полстакана неразбавленного джина, тоника нет… Потом — стакан настоящего токая, пятнадцати-градусного…

— Мам, что ты делаешь? — Алиса снова взялась неизвестно откуда.

— Уйди, прошу тебя… — процедила Анна сквозь зубы. Но дочь стояла как вкопанная, смотрела с ужасом. Никогда еще она не видела свою мать пьющей! Анна могла выпить шампанского по большому поводу, иногда соглашалась на коктейль… Но чистый джин, токай стаканами… Она была уже совсем пьяна, на голодный желудок алкоголь подействовал мгновенно. Подобрать себе что-то на закуску ей даже в голову не пришло, она решила вообще не есть. Продуктов осталось слишком мало, и аппетит у Алисы был превосходный…

— Мама, что ты делаешь… — Теперь Алиса не спрашивала, она шептала совсем беззвучно, шевеля губами: — Мам, не надо!

— Алиса! — нравоучительно сказала Анна. — Если тебе сказали уйти, надо уйти! Не путайся под ногами!

— Мама, что он тебе сказал?!

— Кто? — легкомысленно спросила Анна. Она рассматривала огни люстры сквозь стакан, вновь наполненный вином. Токай был золотистый, как мед, настоящий цвет янтаря, вкус лета, вкус молодости… Ей стало настолько легче, что она теперь ругала себя только за одну вещь — почему не напилась раньше? Тогда все было бы так легко, так смешно…

— Мам, ты же говорила с кем-то на лестнице! — настаивала дочь. — Я все слышала!

— Значит, ты все-таки подслушиваешь… — вздохнула она. — Я не знала, что у тебя появилась эта привычка!

— А у тебя появилась эта! — закричала Алиса, показывая на бутылки. — Мама, не пей! Мне страшно!

— Глупенькая… Никто ничего нам не сделает… — мурлыкала Анна. — Иди к себе и повтори уроки…

— Я же не хожу в школу!

— Все равно… Ах, Алиса, мне все равно… Оставь меня одну… — Анне стало немного совестно перед дочерью, никогда она не появлялась перед нею в таком расслабленном состоянии. Она решила подтянуться и сказала, как могла, твердо: — Ну иди же! Все равно нельзя отставать от класса!

Дочь посмотрела на нее таким странным взглядом, что Анна даже возмутилась:

— Ну что такое?! Я ведь сказала тебе — иди занимайся! Совсем распустилась!