Трудно допросить собственную душу

— Я… Собственно… — Он откашлялся, как-то странно моргая глазами. — Я… к вашему мужу…

«Ну так я и знала! — воскликнула она про себя. — Долго это будет продолжаться?! Этот тоже пока вроде бы вежливый, только странный какой-то… А куда делся парень?»

Она спросила об этом мужчину, и тот, снова откашливаясь, заявил, что никакого парня не видел. Не было парня.

— Как не было?! — воскликнула Анна. — Да не трогай ты щит!

Это относилось уже к дочери, но как раз в этот миг девочка что-то нащупала, нажала, и в прихожей позади Анны вспыхнула лампочка. Она машинально задула свечу, проследила за дочерью, которая молча вернулась в квартиру и исчезла в своей комнате. Мужчина все еще стоял столбом.

— Ну что же? — раздраженно спросила его Анна. — Так и будете молчать? Говорите уж сразу, сколько вам должен Олег? Десять тысяч? Двадцать? Вы тоже хотите присоединиться к этой банде?

— Какой… банде? — пробормотал мужчина.

— А такой вот… — Она махнула рукой. — Ну, что вам нужно? Только быстрее, я не могу так держать дверь!

Он вдруг оживился, потоптался и попросил:

— А вы меня впустите! Надо поговорить!

— Не надо! — отрезала Анна. — Много вас таких желающих! Если бы я всех пускала…

— Что вы говорите?! — изумился он. — Еще кто-то приходил?

— Двое, — мрачно ответила она. — Вы в замечательной компании, они сейчас и вас обработают! Видели машину у подъезда?

— Машину? Вроде стояла там пара машин…

— Чудесно, уже пара! — издевательски обрадовалась она. — Куда же мой охранник делся?! А, вот он идет!

Действительно, на лестнице внизу слышались быстрые шаги. Судя по звукам, вверх поднимался молодой сильный мужчина, которому было нипочем перепрыгивать через две-три ступеньки. Этот звук и слова Анны произвели на визитера странное действие — он страшно побледнел и вдруг бросился к двери, втолкнул Анну в прихожую и протиснулся туда сам. После этого он рывком захлопнул дверь и сам задвинул засов. Анна широко раскрыла глаза, но не смогла даже крикнуть — горло перехватило. Такой атаки она не ожидала, ведь до этого мужчина был довольно смирным и вялым. А он стоял, привалившись к двери, тяжело дыша, и, судя по всему, вслушивался в то, что происходило на площадке. А происходило там следующее — шарканье шагов по цементу пола, короткое ругательство (Анна узнала голос парня), потом затишье… И в квартире снова погас свет.

— Ну, приехали… — прошептала Анна. — Вы хоть понимаете, куда залезли?

Он молчал. Она его не видела, зато хорошо слышала загнанное быстрое дыхание. Дышал он со свистом, тяжело, прерывисто, как будто только что пробежал стометровку.

— Что вы будете делать? — спросила его Анна. — Вы мне тут не нужны, уходите!

— Кто… там… — раздалось в ответ.

— Там мой охранник, сказано же вам! — рассердилась Анна. — И отойдите от двери, он может подслушивать! Ну и вляпались же вы! Конечно, вам повезло больше, чем тем двоим…

— Кому?

Но она не слушала его. В коридоре снова возникла Алиса, в руке у нее была очередная свеча. Она подошла к матери, зажгла ту свечу, которую Анна до сих пор держала в руке, и также молча удалилась. На мужчину даже не взглянула. Теперь у Анны был источник света, и она могла рассмотреть лицо мужчины. А посмотреть было на что — он был совершенно белым как мел, и даже глаза, казалось, побледнели…

— Уходили бы вы, — сказала Анна через минуту, убедившись, что он не способен вымолвить ни слова. — Пока не поздно. Только дайте слово — быстро выскакивайте, как только я открою дверь! Иначе тот ворвется ко мне!

— Нет, — прошептал он. — Я никуда не пойду. Что тут у вас творится?

— Ах ты, господи… Но вы не вор, надеюсь? — К ней понемногу возвращалась способность мыслить трезво, и она уже увидела, что мужчина страшно напуган и вряд ли может представлять опасность. — Вы пришли сюда не для того, чтобы меня грабить? Тут брать нечего, сразу предупреждаю, у меня даже хлеба нет!

— Я не вор… — прошептал мужчина. — Простите… Можно на что-нибудь сесть?

Анна молча повернулась и прошла в столовую. Он двинулся следом. 

Глава 12

Он пришел сюда не потому, что Олеся ему звонила. И не потому, что на днях он сам собирался ей позвонить. Во всем была виновата Лена, его жена. Двадцать лет они прожили вместе, и это были вовсе не потерянные годы, тут Лену нечего было винить… Зато теперь он впервые почувствовал, что может потерять все. Причем по ее инициативе.