Триумф безголовых

– Напоминает одну историческую личность, – заметил он, продолжая изучать статую. – Затрудняюсь сказать, кого именно, но я определенно встречал в архивах портрет этого человека. Только там, разумеется, его голова была на месте. Кстати, надо полагать, на флагах нарисован он же.

Два одинаковых флага, висящих на стене справа и слева от статуи, походили на пиратские. Оба были черными и на них был нарисован скелет. Такой же странный, как статуя – безголовый и с мечом. И в такой же позе. Свой череп скелет держал в левой руке, а вздетый над шеей меч – в правой. У подножия статуи и под флагами также были разложены человеческие черепа. Только уже настоящие, и на всех были прилеплены огарки свечей.

Еще перед изваянием стояла большая каменная жаровня. Угли в ней погасли, но сама она была еще теплой. Но курсора и кригарийца больше интересовала не жаровня и не соломенные тюфяки, что были разбросаны у стен, а большой сундук. Он стоял в дальнем углу зала и был не заперт, поскольку на нем отсутствовал замок.

– Осторожней, святой сир! – предупредил Баррелий Таврия, когда тот подошел к сундуку. – Не забывайте о том, кто хозяева этого убежища. Я повидал такие ловушки и в Канафире, и в Промонтории. Вы видите большой сундук, радуетесь, что вам не надо ломать замок, открываете крышку, а там – ба-бах! – сюрприз. Один мой знакомый остался без обеих рук, когда прельстился таким ящичком в доме какого-то богатого купца.

– Охотно верю, – кивнул священник. – И как же нам быть?

– Прежде всего не делать то, чего от нас ждут, – вкратце объяснил монах. – А ну-ка отойдите, вы оба!

Мы послушно отступили к стене. А ван Бьер подцепил сундук пальцами за край днища и развернул его задом наперед. После чего взял у меня ломик и, поддев крышку, резко ее поднял.

Едва она открылась, как из передней стенки сундука выскочили два кривых зазубренных клинка на пружинах. Каждый из них описал полукруг, и если бы Таврий не послушался кригарийца, ему и впрямь отсекло бы предплечья. Или он заполучил бы глубокие раны, которые тоже его бы обескровили. Но курсору повезло. Громовержец наградил его опытным союзником, который только и делал, что спасал его никчемную жизнь. А заодно и мою.

Не став копаться в сундуке из опасения других ловушек, Баррелий перевернул его ногой и вывалил содержимое на пол.

В сундуке лежало несколько больших свитков, а еще склянки и всяческие устройства. Я узнал среди них «змеиную уздечку» – хитрую воровскую удавку из Канафира, что также была в походном арсенале Баррелия. Надо думать, и прочие вещи являли собой изощренные орудия убийств или пыток, а в склянках плескались не целебные снадобья.

– Ничего не трогайте, – вновь наказал нам ван Бьер. – Раз уж сундук хотел вас убить, среди этих игрушек наверняка есть такие, которые впрыснут вам в руку яд или отхватят пальцы.

– Но свитки – важные улики! – возразил Таврий, который явно надеялся отыскать в сундуке свой жезл и снова потерпел неудачу. – Я обязан захватить их с собой для изучения!

– Лучше изучите их здесь, – предложил ему в ответ Баррелий. – Я бы тоже не отказался узнать, что в них написано.

– Я запрещаю вам их читать, – запротестовал священник. – Скорее всего, это тексты из Еретического реестра. Даже если я прочту их, мне строжайше запрещено произносить такое вслух.

– Вот незадача. – Кригариец задумчиво посмотрел на меня, но потом решительно помотал головой. Таврий его знаков не понял, но я догадался – он хотел дать свитки мне, но передумал. Если станет известно, что я – бордельный мальчик на побегушках, – обучен чтению, это вызовет у священника вопросы. И пусть ван Бьер желал докопаться до истины, он не стал разоблачать меня перед Капитулом.

Впрочем, выход из этого щекотливого положения нашелся.

– Не хотите, и не надо, – пожал плечами Баррелий. – Тогда я сам взгляну на эти бумаги. Читать я все равно не умею, и для меня ваши еретические письмена – обычные каракули. Но если там вдруг обнаружатся карты, это мне пригодится.

Не дожидаясь согласия курсора, монах отер грязные руки о тюфяк, подобрал ближайший свиток и развернул его. Так, чтобы я тоже мог в него заглянуть.

Таким образом мы осмотрели все бумаги, на что Таврий ни словом не обмолвился. Я старательно делал вид, что мне просто любопытно, а в действительности бегло прочитывал свитки от начала до конца. Карт в них не оказалось. А то, что было написано, больше смахивало на абракадабру. Вдобавок я, очевидно, читал свитки не по порядку, и в моей голове все еще больше перепуталось.

– Ну что, нашел знакомые буквы? – полюбопытствовал у меня ван Бьер, отдавая курсору последний свиток.

– Ага! Все четыре, которые знаю, – кивнул я, сообразив, как надо подыграть товарищу.

– Умный парень. Еще немного, и научишься писать свое имя, – снисходительно похвалил меня Таврий. Все свитки он собрал в дерюжный мешок, откуда сначала вытряхнул солому. Этот и другие мешки служили здесь подушками.

Мы продолжили обыск, надеясь, отыскать еще что-нибудь интересное: тайник или припрятанную записку.