Триумф

Как парень может быть таким нервным и истеричным? Это же не девчонка. Мой парень в будущем будет совершенно другим. Умным, ироничным, обаятельным, очень сильным. Он должен быть таким, чтобы мне постоянно было интересно. И он появится ровно тогда, когда я кем-то стану. А чтобы кем-то стать, я уж точно не должна тратить время зря.

* * *

Многие говорят, что депрессия – это так себе болезнь, не настоящая. Так, выдумка. Повод оправдать свою лень, следствие отсутствия реальных проблем. Оправдание праздности. Я много думаю об этом – что есть что, что настоящее, что наносное.

18 и 19 лет. Институт. Мой друг Витя. Пресная неинтересная жизнь в привлекательной обертке. Правда, менее пресная, чем на первом курсе. Тогда прошла первая волна тоски, порожденной тем, что мозг будто бы занят наполовину. Нет гуманитариев и технарей, хотелось бы понять, кто вообще такое придумал. Если они и есть, то где-то далеко. А на практике получается, что любой выбор – это половина мозга. Я, конечно, утрирую, но на первом курсе меня – и не меня одну – преследовало ощущение деградации. Может, возможностей вообще не так много, а мы так легко ими разбрасываемся. Я знала тридцатилетнюю женщину, признававшуюся, что, учась на первом курсе истфака МГУ, иногда вечерами решала задачки из сборника для поступающих в технические вузы под редакцией Сканави. То есть это не было каким-то моим чудачеством – ощущать интеллектуальную пустоту, постоянно возвращаться к правильности выбора. Со стороны – все было хорошо. Изнутри – казалось:

– И это все? Так пройдут несколько лет моей жизни?

– Стоило ли это усилий?

– Правильно ли идти таким путем?

Ко второму-третьему курсу все уже смирились и привыкли, попытались занять пустоту романами. Все романы почему-то получались с привкусом усталости. Усталость витала в воздухе. Кто-то учил каждый день до трех-четырех утра. Я так никогда не умела. Как-то незаметно возник Витя. Он был хорош собой и на пару лет старше. Всем казалось, что мы на редкость гармоничная пара. Впоследствии я считала эти отношения самыми скучными в моей жизни.

Мы часто виделись, просиживали вечера в кафе, постоянно переписывались короткими сообщениями. Со стороны ни дать ни взять влюбленная пара. Окружающие не могли на нас наглядеться. Это стало мне уроком на всю жизнь: никогда, никогда нельзя никого слушать, а чужие отношения, которые со стороны очень хороши, в реальности хуже, чем все нервные, расстроенные отношения.

Мне было откровенно скучно. Даже до секса дело дошло спустя значительный промежуток времени – с моей стороны это была дань тому, что «уже пора», мы же как бы встречаемся. С его – странно, что он не очень торопился и что соблазнила его, в конечном счете, я. Все было не хорошо и не ужасно – никак. И так все последующие разы. Понимание, что я никогда не буду с ним, что называется, навсегда, пришло в тот самый первый раз. У него была дорогая машина, квартира, престижное образование, смазливая внешность, очень хорошая фигура. При этом внутренне он был невероятно закомплексованным занудой. При этом внешне шутил, производил исключительно благоприятное впечатление.

Мне казалось, что и меня Витя выбрал из-за того, что я мила в общении, неглупа и хороша собой, то есть вписываюсь в картинку его будущей жизни. Я была не просто девушкой для двадцатидвухлетнего юноши, а фигурой с картинки из журнала. Хорошенький архитектор – будущая жена. Какая тут любовь, она здесь точно и рядом не проходила.

И кроме деревянного секса – «обязаловки» для молодых и, по идее, страстных пар – нарастало ощущение скуки. Бесконечные часы вместе отбирали у меня время на себя – на учебу, спорт, рисование, общение с подругами. Я увязала в безделье, называемом отношениями. Если бы речь шла о любви, такие мысли не пришли бы ни в чью голову.

Говорить ему об этом было бы жестоко, хотя в чувствах с его стороны я очень сомневалась.