Тритон ловит свой хвост (СИ)

Мендосо замолчал. Понял. Жогин улыбнулся: смышлёный… Впрочем, другие редко поднимаются на самый верх. Не всем же так везёт, как ему самому.

— Я проверю, — хрипло сказал Мендосо. — И если…

— Проверьте, — ответил Жогин. — Никаких «если» не будет. Только бизнес.

Он бросил на стол карточку.

— Здесь счёт. И постарайтесь проверять не слишком долго. Мой сын… Он не примет моей помощи, отношения и так ни к чёрту, он скорее умрёт… Мне больно его терять.

— Вообще перестанут? — спросил внезапно Мендосо.

— От порошка только, — отозвался Жогин. — Отвезите нас в аэропорт.

***

— Зачем ты давал ему деньги?

Губы у Марины дрожали, а в глазах стыла привычная ненависть. Жогин не ответил. Что толку ругаться, толочь воду в ступе?

Он подошёл к сыну. Артём лежал на сбитых простынях, сжавшись в комок, спрятав голову в ладонях. Серая кожа обтянула рёбра. Жогин едва удержался от ругани. Чёрт, мальчишке всего девятнадцать лет! Может быть, стоило таки подбросить Мендосо бомбу? У Алекса точно нашлось бы кое что, о чём не знает Хомяк. Вот только смерть Мендосо не спасла бы Артёма…

Сын открыл глаза и застонал, потом задрожал в ознобе. Открылась дверь, вбежала нанятая ими недавно сиделка, склонилась над Артёмом. В руке она прятала инъектор. Плохо прятала, его заметил Илья Витальевич, его заметила и Марина.

— Не смей! — завопила она, кидаясь к сиделке. Жогин удержал её за руку, прижал к себе.

— Что ты делаешь?! — закричала Марина уже на него. — Это наркотик, я видела такие!.. Хочешь убить сына?!

Она вывернулась, но опоздала. Сиделка уже ввела дозу и, пряча лицо, выскочила за дверь.

— Ты! Ты!.. — Марина задохнулась от возмущения. — Зачем ты это сделал?! Ему нельзя, он умрёт! Ненавижу!

Она ударила Жогина в грудь, ещё и ещё раз, потом попыталась вцепиться ногтями ему в лицо. Илья Витальевич не защищался, просто отстранялся; глаза ему ещё пригодятся.

Наконец Марина устала.

— Зачем… — повторила она обречённо.

— Всё будет хорошо, — сказал Жогин. — Посмотри.

Артём спал, глубоко и спокойно дыша. Дрожь ушла, кожа на глазах обретала нормальный цвет.

***

— Вы знаете, Илья Витальевич, агентство реорганизуют, — полковник Хомяк разливался соловьём. — Созданы три новых отдела, появились вакансии. Думаю вот, — он мечтательно закатил глаза, — плюнуть на всё и укатить в столицу? Как смотрите, Жогин?

— Зачем вы мне это рассказываете, полковник? — спросил Илья Витальевич. — Что-то случилось?

— Случилось, Жогин, случилось, — не стал отнекиваться Хомяк. — Вы в курсе, что такое обдолбанный наркоман?

— У меня, если помните, сын… — начал Жогин.

— Плевать на вашего сына! — рявкнул Хомяк. — Ваш сын это ваши проблемы. Что такое обдолбанный наркоман, агрессивный наркоман, которому не хватает денег на дозу, который только об этом и думает? Смертельно опасный социопат в людном месте? Видели такое?

— Не имел удовольствия, — сжимая кулаки, сказал Жогин.

— А придётся, — сообщил полковник. — Сейчас, с минуты на минуту…

Тренькнул телефон. Хомяк схватил трубку, молча выслушал и зло улыбнулся Жогину: — Поехали!

Супермаркет окружали два ряда оцепления: полицейское и МЧС. За ними столпились зеваки, газетчики и телевидение. Чуть поодаль, не глуша моторов, дежурили несколько карет «Скорой помощи». Хомяка с Жогиным пропустили без слов; полковника здесь знали, Илья Витальевич тоже успел засветиться в компании сильных мира сего.

За торговым залом наблюдали суровые омоновцы в полной выкладке. Командовал ими седой подполковник. Они перекинулись с Хомяком парой слов, подполковник кинул на Жогина злой взгляд и подозвал одного из подчинённых:

— Покажи им. Близко не пускай.

Далеко идти не пришлось. В центре зала стайкой испуганных птах сгрудились кассирши, рядом сидел на упавшем стеллаже угрюмый парень с обрезом. Даже отсюда Жогин заметил, какие цепкие взгляды бросал тот вокруг.

— Не похож на наркомана, — прошептал Илья Витальевич.

— Да? — приподнял бровь полковник. — И тем не менее, он под дозой. Спасибо вам, Жогин!

— Но почему вы ничего не делаете? — спросил Жогин у омоновца. — Усыпить, я не знаю, что там, вы же специалисты!

Омоновец посмотрел на полковника, дождался кивка и объяснил:

— У них с собой газовые фугасы. Грозились подорвать, если начнём штурм.

— А откуда?.. — хотел спросить Жогин, но Хомяк подхватил его под руку и потащил к выходу.

— Не будем мешать профессионалам, — сказал он. — А откуда, не знаю пока. Раздобыли, спланировали, теперь требуют большую партию наркотика, про запас, видимо. Очень умно всё организовали, не скажешь, что буквально пропитаны героином.

***

— С этой бандой разберёмся, — продолжил Хомяк уже по возвращению. — Но ведь они первые! С каждым днём таких будет всё больше. Мендосо не успокоится, весь мир зальёт этой дрянью! Цивилизация погибнет, Жогин. Утонет в наркоманах, которые не умирают! Что делать, а? По уму, — полковник вздохнул, — вас бы расстрелять, да только какой в этом толк… Связался я с вами, — он снова вздохнул. — Сидел бы себе тихо, ждал пенсии…

— Не надо меня расстреливать, — сказал Жогин. — У нариков наших зависимость чисто психологическая, их можно теперь вылечить.

— Откуда известно?