Тристан из рода л'Эрмитов (СИ)

Эсмеральда, удручённая несколькими утратами, свалившимися одна за другой, весь тот день бродила, как неприкаянная. Горничная, помогающая ей одеваться, молчала и отводила взгляд.

— Говори со мной, Коломба! — не выдержала цыганка. — Ты ведь знаешь, как мне тягостна тишина.

— Как прикажете, госпожа, — робко ответила служанка. Облачив хозяйку, она принялась расчёсывать её волосы, укладывая их в причёску. Разговаривать ей, по всей видимости, не хотелось из страха не то перед Эсмеральдой, не то перед Тристаном. — Наделали вы вчера переполоху, госпожа, — всё же решилась она.

— Почему ты всегда зовёшь меня госпожой? Почему вы все ни разу не обратились ко мне по имени? Я такая же простая девушка, как и ты, Коломба, и у меня есть имя.

— Он приказал называть вас госпожой и никак иначе, — прошептала горничная, покосившись на дверь, — и запретил упоминать о вас за стенами этого дома.

Эсмеральде не нужно было объяснять, кто это — он.

— Ваш господин… наказал вас за мой побег? — спросила она, чувствуя вину перед своими стражами. Они-то ведь ни в чём не были перед ней виноваты и лишь исполняли приказ.

— Ох, нет, моя госпожа! Нет! — торопливо зашептала взволнованная Коломба. — Мы думали, конец нам пришёл, а мессир прево даже не бранил никого, даже Амбруаза с Тибо, что вас не устерегли. Ходил весь хмурый, а как уехать, только и сказал: «Глядите за ней в оба!»

Простодушное лицо субретки светилось искренним изумлением и благоговением перед той, что возымела власть над самим Тристаном л’Эрмитом, кумом короля, над человеком, страшнее и опаснее которого не сыскать во всей Франции.

Эсмеральда взглянула в зеркало. Отражение показало ей знатную даму, ведать не ведавшую, что такое скитания по городам и весям, ночёвки в кибитках и пища, приготовленная на костре. Цыганка сама почти позабыла обо всём этом.

— Ты грезила, глупая, как тебя однажды спасёт храбрый офицер в красивом мундире. Твоя мечта исполнилась! Офицер спас тебе жизнь, он храбр, он носит мундир с королевской лилией и меч на поясе. Так почему же ты не рада? — язвительно произнесла несчастная, обращаясь к самой себе.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, она взялась дрессировать козочку. Той уроки пришлись не по нраву, и в целом далеко ей было до талантов смышлёной Джали, перешедшей в собственность Пьера Гренгуара. Однако Эсмеральда не сдавалась и к вечеру козочка нехотя демонстрировала хозяйке умение ходить на задних ножках. За этим занятием их и застал Тристан Отшельник.

При виде Великого прево Эсмеральда затрепетала. Прежние страхи вернулись к ней.

— Мессир… — прошептала она, стараясь не смотреть ему в глаза. Радость, вызванная успехами козочки, угасла.

— Судя по всему, ты теперь не скучаешь, — заметил Тристан, по-хозяйски пройдя в комнату и расположившись в кресле. — И как же зовут твою новую подружку?

— Чалан, мессир Тристан, — ответила Эсмеральда и сочла нужным пояснить. — На нашем языке это означает «звезда».

Великий прево вздрогнул, поскольку цыганка впервые за всё время их знакомства назвала его по имени.

— Подойди ко мне, — позвал он.

Эсмеральда нехотя приблизилась, и тогда он усадил её к себе на колени, расплёл её волосы, распустив их по плечам. Девушка покорно терпела, пока мужчина играл с её локонами, зарываясь в них лицом, взвешивая пряди на ладони.

— Сегодня я говорил о тебе с королём, — неожиданно сказал он.

— С королём? — затрепетала девушка. Глаза её заблестели, сердце бешено заколотилось, на бледных щеках проступил румянец. — Вы рассказали ему о колдунье, которую до сих пор не повесили?

— Ха! Этакая правда стоила бы мне потери доверия, а то и расположения его величества. Я, знаешь ли, не желаю оказаться на месте Ла Балю. Он был любимцем короля, король приблизил его к себе, хоть тот и был человеком простым. Отец его не то сапожник, не то погонщик мулов. Государь наш любит простых людей, таких как я, или Оливье… — Тристан, задумчиво помолчав, продолжал. — Людовик долго терпел его выходки, но настал день, Эсмеральда, когда Ла Балю предал его и угодил в железную клетку. Ты никогда не видела львов в зверинце? А его величество так держит людей.

Эсмеральда с удивлением подняла взгляд на Тристана, почувствовав его дрожь. Королевский кум представил зрелище, виденное им столько раз наяву. Он прекрасно знал, зачем Людовик показывает своим любимцам пленников, скрюченных в клетках на четвереньках, для чего заставляет слушать их стенания. Его величество взращивал в приближённых злобу, закалял преданность, наглядно демонстрируя, что случится с тем, кто лишится его расположения.

— Неужели король ещё не забыл мою историю? Какое ему дело до ничтожной цыганки? — вопросила она, поражённая откровенностью Великого прево.

— Goddorie! * — Тристан от волнения перешёл на родной язык. — Этот великий человек ничего не забывает и те часы, которые он провёл без сна, ожидая моего отчёта, свежи в его памяти, словно всё произошло вчера.

Девушка совсем перестала понимать.

— Но что же тогда вы сказали его величеству? Вы солгали ему?