Тринадцатая девушка Короля

   Я вышла в коридор, и стоило лишь щелкнуть за спиной язычку в дверном замке, как я лишилась остатков сил. Привалилась устало к стене и прикрыла глаза. Устала. И физически, и душевно. Голову себе сломала, предполагая, что же могло приключиться с дочкой градоначальника… А что, если Тие станет хуже? Что, если она вообще не поправится?

   – Устала?

   Я вздрогнула и распахнула глаза. Кэйнаро стоял шагах в пяти от меня и смотрел с сочувствием и пониманием.

   – Очень. Мне бы сейчас в горячую ванну, да колонка сломалась, морги ее дери.

   – А ты без колонки, – Кэй улыбнулся и кивнул на занимавшую почти весь проход кадку.

   – Сил нет, – призналась я.

   Нужды тащить кадку наверх не было: хозяйские покои, в отличие от спален прислуги, были оборудованы прекрасными ванными, но горячей воды-то не было. Да и холодная только в колодце либо во дворе, в виде снега. А от одной мысли о том, чтобы снова применять магию, собрав по крупицам остатки силы (уж больно много я ее потратила сегодня), становилось тошно. А ведь потом воду еще и греть надо… Бр-р! Я передернула плечами.

   – Совсем.

   – Я помогу, – Кэй мягко подтолкнул меня в сторону лестницы. – С левитацией у меня нормально, ты только формулу подогрева мне скажи.

   Я не стала спрашивать, что за левитация такая странная, да и вообще не стала спорить, чувствуя, что еще пара слов – и я засну прямо в коридоре, махнула рукой и поплелась наверх, проклиная бывших хозяев дома и Улу вместе с ними: если бы она нас изначально на первом этаже разместила, сейчас бы не пришлось подниматься.

   Кэй вошел в наши покои через минуту после меня, волоча за собой на аркане силы целую кадку снега. Вот же дурачина! Кто ж аркан в бытовых заклинаниях использует? Сразу видно: не бывал он на уроках по маг-домоводству. Я вымученно улыбнулась, качая головой. А потом коротко и по возможности понятно объяснила, что надо сделать, чтобы растопить снег и подогреть получившуюся воду, ничего не спалив при этом.

   – Только тебе придется еще раз за снегом спускаться, – огорчила я Кэя. – Это так-то кадка полная, а как растает – едва ли половина останется.

   – Надо будет – спущусь, – ответил столичный шерх и безмолвно пошевелил пальцами, повторяя фигуральное сопровождение формулировки. – Этому тебя тоже муж научил?

   – М-гм, – соврала я, отводя глаза в сторону и мысленно радуясь тому, что нежелание говорить в данном конкретном случае без труда можно было списать на усталость. Врать ворнету с каждым разом становилось все сложнее.

   Тем более что вниз он спускаться не стал, открыл в коридоре настежь окно – благо оно огромным было, и стал черпать снег прямо так, с расстояния (даже думать не хочу, сколько он на это магии потратил). А потом в пять минут подогрел мне ванну. Еще и Рейке, что высунулась на шум из спальни, велел:

   – Ты бы за сестрой, красавица, присмотрела, пока она моется. Как бы не заснула в ванной.

   – Без сопливых скользко, – зевнула Рей, вставляя заботливого ворнета вон.

   И уже мне, закрыв за Кэем дверь:

   – Ты что тут устроила? Ты зачем его тут заклинаниям каким-то учила? Мы же договаривались – никакой магии.

   – Я тебя умоляю, – я быстро сбросила с себя потную одежду и, шипя от болезненного, обжигающего удовольствия, опустилась в ванну. – Чему я его там учила? Вульгарной магии и маг-домоводству? Пф… Он и так знает, что я что-то умею. Одним заклинанием больше, одним меньше… Рей, раз уж ты сегодня за банщицу, спинку мне не потрешь?

   – Не потрешь… – ворча, будто столетняя старушка и недовольно сопя (как же, кто-то посмел с ней не согласиться), подруга подцепила с полочки под зеркалом свеженькую плетенку-мочалку да баночку с жидким мылом и переместилась мне за спину, а я тем временем села удобнее, поджала под себя ноги, чтобы можно было уткнуться лбом в колени, зажмурилась и приготовилась получать удовольствие. Вот сейчас напряженных плеч коснется намыленная жестковатая поверхность мочалки… А вместо этого раздался звон разбитого стекла и испуганное Рейкино:

   – Эстэри! А что это у тебя на спине?

   Настоящим именем Рейка меня называла либо в моменты наиболее сильного волнения, либо со страху. Вот и в тот раз я, услышав ее голос, перепугалась не на шутку, вообразила себе морги знают чего, вплоть до плотоядного червя, который в южных краях водится. Яйцом еще он в человека попадает, а уж там вылупляется и начинает потихоньку того жрать изнутри. У нас в Большом Озере на ярмарке однажды такой мужик выступал. Обычный с виду себе мужик, пока в рубахе. А как разденется до пояса – жуть! На спине, аккурат возле лопатки, как раз там, куда мне пальцем Рей тыкала, червяк торчит. Живой. Шевелится. И главное, убить его никак нельзя. Наш лекарь говорил, что только ждать, пока вызреет и сам вылезет – иначе сразу смерть. А так еще шанс есть, что вызреет он до того, как человека до конца доест.

   Кстати, я про того мужика потом часто вспоминала, все думала, выжил или нет. Ждала, что он к нам на следующий год на ярмарку приедет. Не приехал…

   – Что там? – осипшим от ужаса голосом спросила я. – Ну, что ты молчишь? Плотоядный червяк?