Тринадцатая девушка Короля

   Задвинув ящик на место, я выглянула в коридор и прислушалась. Где-то внизу раздавались тяжелые удары, будто кто-то с высоты бросал на пол мешок с чем-то тяжелым (подозреваю, это Рейка Ряу дрессирует), а кроме этого до моих ушей не доносилось ни звука.

   Выдохнув, я вернулась в кабинет и зажгла свечку под чайничком для меда. Нет, сначала-то я хотела вскрыть конверт при помощи магии, но ведь мы с Рейкой пообещали друг дружке не использовать ее без лишней необходимости, да и незачем это было в данной ситуации. К чему усложнять, когда можно просто подержать письмо над паром.

   Ясно, что потом, вечером, я кляла себя за безалаберность – не в кабинете это надо было делать, а у себя в спальне. Я ведь в тот момент не подумала о том, что стану говорить Кэю, если тот вернется в кабинет, когда я пытаюсь его почту прочесть. Но это потом. А тогда я, закусив от усердия губу, двумя пальчиками держала конверт над паром, гадая, что может быть внутри.

   Впрочем, моей фантазии все равно не хватило бы, чтобы догадаться. Потому что в письме было два рисунка. Точнее, два портрета. На одном из них была изображена девица, темноволосая и коротко стриженная, очень отдаленно напоминающая Рейку в ее истинном облике, который я, кстати, уже очень и очень давно не видела. А на втором, пожалуй, я.

   У меня нарисованной были совсем другие глаза, да и прическу такую я уже года три, если не больше, как не носила. И скулы у меня не такие высокие, а нос чуть менее вздернутый, но, в принципе, если очень захотеть, узнать меня было возможно.

   – И зачем Кэю эти портреты? – растерялась я. – А главное, откуда они у него? И почему в запечатанном конверте?

   Вздохнула. Вот честное слово, лучше бы я не совала свой любопытный нос туда, куда не следует. Потому что теперь у меня еще больше вопросов появилось. И это я уже не говорю о страхе. Вот сейчас Кэйнаро как поговорит с тем беспечным моргом, который краденный мундир на видном месте бросает, как сопоставит эти рисунки с рассказом Папаши, так и станет ему сразу все понятно…

   Ох, моржья отрыжка. Что ж нам делать-то?

   Я спрятала рисунки назад в конверт, как можно более аккуратно его запечатала и вернула назад в ящик письменного стола. Настроение было вконец испорчено.

Быстро и без удовольствия я закончила уборку, вернула вниз метелочку и прочие орудия труда, а затем поднялась к себе, надеясь, что Рэйху, который не появлялся с момента пожара, все же решит осчастливить меня своим визитом. Надеясь и боясь при этом. Потому что от одной мысли о том, что покойный муж может знать – должен знать – о том, что я целовалась с Кэйнаро, становилось мучительно больно и стыдно.

   Но Рэйху не пришел. Вместо него в особняк бывшего градоначальника Красных Гор вбежал запыхавшийся аптекарь в расхристанной фуфайке на голое тело.

   – Господин ворнет где? – заорал он, влетев в холл, да так громко, что я выбежала на лестницу и перегнулась через перила, чтобы увидеть кричавшего.

   – В Храме, – отозвалась снизу Рейка и мгновение спустя я увидела и ее тоже. – А ты чего так орешь?

   – Так Тия нашлась. Дочка мэтра Ди-на!

   – Ох, батюшки-светы! – всплеснула руками выбежавшая на шум Ула. – Ной! Ну, ты что стоишь? Беги в Храм…

   – Я быстрее обернусь, – тряхнула головой Рейка и подняла голову, чтобы встретиться со мной глазами. – Эр, ты мою шубку не видела?

   – В шкафу под лестницей, – ответила я, спускаясь вниз и прислушиваясь к вздохам и охам дворецкого, которые перебивал взволнованный голос аптекаря.

   – Нет, вы понимаете, я за водой вышел. У нас домашняя колонка сломалась, мне жена и говорит, иди, мол, Шай, к колодцу. Вы ж знаете этих техников, пока дождешься – сдохнуть можно… А у нас дома-то жара. С ночи натопили так, что дышать нечем. Я было так сунулся, да Инула моя говорит, куда ты, дурень старый, голым прешься, хоть фуфайку возьми! Ладно. Взял я фуфайку, ноги в галоши сунул, ведро прихватил… Думаю, а не взять ли и второе? Ну, чтоб за раз больше принести. Ведра-то у нас в пристайнике хранятся – из дома туда не пройдешь, через улицу надо идти. Ну, я и выскочил. Гляжу – йитит твою! Лежит кто-то посеред двора. Ну, думаю, пьянь какая-то подзаборная. Дурманного меду с утра пораньше налакался и разлегси тут… Я этих сволочей терпеть до чего ненавижу. Думаю, ну я тебе сейчас! Подхожу. Глянь, а это и не пьянь вовсе, а Тия! Я ее на руки скорее – девонька в жару да сомлевшая совсем – да в дом. Инуле велел, чтоб раздела и уложила, а сам сюда, за господином ворнетом… Сам-то он где?

   – Да в Храме, в Храме, – ответила я. За время долгого и подробного рассказа я успела преодолеть все расстояние от верхнего этажа до холла, и теперь хмурилась, недоумевая, что бы все это могло значить. И если Тия нашлась, то, во-первых, где она скрывалась? А во-вторых, почему девочка одна, без родителей? – Рей уже побежала за ним, Вэйно-на. Вы не волнуйтесь. Сестра у меня быстроногая, вмиг обернется. Вы тут хотите подождать или…

   – Да какое подождать? – возмутился аптекарь. – Я к лекарю сейчас. Девка совсем плоха, своими силами мы с Инулой, боюсь, не справимся. Вы господину ворнету, Эри, если что, так и передайте.