Тридцать три несчастья. Том 4. Занавес опускается

Круговорот воды в природе состоит из трех явлений, а именно: испарение, осаждение и скапливание, причем скапливание – третье явление из трех, составляющих то, что общеизвестно под названием круговорот воды. Явление это, а именно скапливание, есть процесс собирания воды в океаны, озера, реки, пруды, искусственные водоемы и лужи по всему миру, для того чтобы дать толчок процессам испарения и осаждения, а дальше весь цикл начинается сначала. Читать про такие вещи, конечно, утомительно, поэтому, хочу надеяться, мое описание круговорота воды вам давно уже наскучило и вы успели отложить эту книгу в сторону, прежде чем успели взяться за главу тридцать девять «Микологических миниатюр», невзирая на всю важность этой главы. Однако, как бы ни был круговорот воды скучен читателю, каплям воды, вероятно, несравненно скучнее участвовать в нем снова и снова. Порой, когда я делаю перерыв в работе над описанием жизни бодлеровских сирот, и мои глаза и спина поднимаются от стола, и я вглядываюсь в вечернее небо, пурпурный оттенок которого объясняют слова «в лиловый час», я начинаю представлять себя каплей воды, особенно если идет дождь или если мой стол плавает в водоеме. Я думаю о том, как, должно быть, ужасно оказаться оторванным от своих товарищей, когда они все вместе собрались в озере или в луже, и быть вынужденным взлететь в небо в результате процесса испарения. Я думаю о том, как ужасно быть изгнанным из облака в процессе осаждения и свалиться кубарем на землю, как выброшенная из окна сахарница. И думаю я также, как был бы я убит горем, если, достигнув вместе со всеми какого-то безопасного места, мне в результате перемены декораций пришлось бы опять испариться в небо, а там снова начался бы этот нудный цикл. Невыносимо размышлять над такого рода жизнью, при которой вас вынуждают к постоянному передвижению разные таинственные и могучие силы и вы нигде не можете задержаться надолго, никогда не обретаете безопасного места, которое могли бы назвать своим домом, и декорации никогда не меняются надолго. Также и бодлеровским сиротам было невыносимо размышлять над своей жизнью теперь, когда Фиона предала их, как предавали многие сотоварищи, и именно в то время, когда они, казалось, вот-вот вырвутся из нудного цикла несчастий, в который их затянуло.

– Скажи им, Треугольные Гляделки, – Граф Олаф гнусно ухмыльнулся, – скажи Бодлерам, что ты присоединилась ко мне.

– Это правда, – проговорила Фиона, однако за стеклами очков глаза ее глядели удрученно, иначе говоря, печально смотрели в пол. – Граф Олаф пообещал, что, если я помогу ему уничтожить последнее безопасное место, он поможет мне найти отчима.

– Но ведь Граф Олаф и твой отчим – враги! – закричала Вайолет. – Они по разные стороны раскола!

– Я бы не была уж так в этом уверена, – возразила Эсме Скволор. Она как раз входила в иллюминатор, и все щупальца тащились за ней по полу. – И вообще, капитан Уиддершинс вас бросил. Может, он решил, что волонтеры вышли из моды, а в моде теперь мы.

– Мой брат, отчим и я могли бы воссоединиться, – тихо проговорила Фиона. – Неужели вы не понимаете, Бодлеры?

– Ясно, не понимают! – вмешался Граф Олаф. – Ха-ха простофили! Эти отродья проводят жизнь, читая книжки, вместо того чтобы гоняться за наследствами! Так, теперь забираем с «Квиквега» все ценное и запираем сирот на гауптвахту!

– На этот раз вы от нас не удерете! – Крюкастый закрутил в воздухе тальятеллой гранде, которую прятал за спиной.

– В последний раз мы никуда от вас не удирали, – возразил Клаус. – Вы сами помогли нам удрать на «Квиквег», чтобы спасти Солнышко. Вы сказали, что хотите уплыть вместе с нами и присоединиться к Г. П. В. в последнем безопасном месте.

– Г. П. В.! – фыркнул крюкастый и с презрительной гримасой проткнул с размаху крюком один из шариков, которыми Фил украсил кают-компанию к дню рождения Вайолет. – Уж эти глупые волонтеры с их драгоценными библиотеками и хитроумными кодами! Дураки они – все до единого. Не хочу я сидеть и читать идиотские книжки! Тот, кто колеблется, – пропал!

– Или та, – добавила Фиона. – Так точно!

– Не будем же колебаться ни минутой дольше, – заключил Граф Олаф. – Крюкастый, сейчас обойдем всю субмарину и заберем что захотим!

– Я тоже пойду! – заявила Эсме. – Мне нужен новый модный наряд!

– Конечно, босс. – Крюкастый направился к двери, ведущей из кают-компании. – Следуйте за мной!

– Нет, это ты следуешь за мной! – Граф Олаф шагнул вперед, опережая крюкастого. – Я тут главный!

– Графуля, – заныла Кармелита, спрыгивая со стола и неуклюже кружась. – Первой хочу идти я! Я – балерина-чечеточница-сказочная принцесса-ветеринар!

– Конечно, ты пойдешь первой, сокровище мое, – отозвалась Эсме. – Ты получишь все, что твоя душенька пожелает, правда, Олаф?

– Да уж наверняка! – буркнул Олаф.

– И вели Треугольным Гляделкам оставаться здесь и стеречь сирот, – добавила Кармелита. – Я не желаю, чтобы она забрала себе все ценное.

– Стереги сирот, Треугольные Гляделки! – приказал Граф Олаф. – Хотя, собственно, чего их теперь караулить? Деваться им некуда, ти-хи тюрьма!