Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга первая

Католический поэт и мыслитель дает оригинальную трактовку соотношения метафоры, художественного образа и символа. Настаивая на глубинной однородности материи и духа, аналогиях между ними, а также между человеком и Универсумом, Клодель подчеркивает, что их объединяет движение. Творение представляется ему огромной гармоничной картиной, совершенной по структуре и композиции, чей основной элемент — метафора. Задача поэта — постичь эти метафоры и с их помощью назвать, поименовать каждую вещь, т. е. вернуть ее на свое место в божественном лексиконе творения, и тем самым способствовать реализации божественного замысла. Связь между творцом и его творением Клодель и видит в том, что Бог поименовал вещи и придал им смысл — обозначать Бога. А поименовать вещь — значит отелеснить ее, сделать идею зримой, выявить соответствие вещи ее вечной идее; ведь слово для Клоделя — образ божественной реальности.

Концепция целостного видения мира, где видимое — образ невидимого, высшего — ключ к космологии Клоделя. Универсум для него — гигантская сеть метафор, сочетающихся по божественному плану, целостный образ и Слово, «всеобщая целостность»: все в мире существует по отношению к целому. Тогда весь Универсум предстает зеркалом Бога, свидетельством его величия.

Проблематика метафоры и образа увенчивается в эстетике Клоделя его концепцией художественного символа и символизма. Он различает не только субъективный, но и объективный, или первичный, художественный символизм, открывающий в искусстве космическое видение Универсума. Объективный, т. е. прирожденный, символизм Универсума дает человеку ключ к космическому видению мира. Долг поэта — выявлять это, просветляя людей, ведь поэзия для Клоделя — Божья благодать. Понятый таким образом космизм, или «истинный порядок», и отождествляется Клоделем с католицизмом, воплощением же божественного символа выступает католическая церковь.

Клодель усматривает в Универсуме две системы связей: горизонтальную (между вещами) и вертикальную (соотнесение образов вещей с их идеей, божественным архетипом). В вертикальной системе, по мысли Клоделя, Бог внедряет идеи в вещи посредством метафор — ведь он «создал человека по своему образу и подобию». Человек стал тем самым носителем субъективного образа Универсума в целом. Однако в такой трактовке «образ — не часть целого, а его символ»; в каждом образе заключен символ — «видимый аналог невидимой реальности». Символ проступает в образе, как королевский профиль на монете; «он подобен ключу, чья конфигурация позволяет ему поворачиваться в замочной скважине, так как все зубчики и бороздки соответствует язычку замка. Именно он — движущая сила, приводящая все в действие». Метафора же — это символ в действии. Задача поэта — расшифровать символическую лексику творения, узреть в «синтаксисе мира» отражение божественного порядка.

Библейской символикой воды, огня, земли проникнуты пьеса Клоделя «Атласный башмачок», стихотворения из сборников «Стихи изгнанника», «Пять больших од», «Corona benignitatis anni Dei», «Календарь святых», «Светлые лики». В «Атласном башмачке» вода символизирует сотворение мира и мистическое тело, всеобщую пищу; это и человеческая душа, капля, стремящаяся влиться в океан; это и кровь Христа, слезы Страстей Христовых, молоко благодати. Сжигающий и очищающий огонь — путеводная звезда, символ духа, света и любви. Огонь и вода в поэзии Клоделя соединяются: душа, очистившись, становится прозрачной, капля воды превращается в хрусталь или жемчужину — метафизическое зерно. И во всем мироздании разлита божественная музыкальность, воспетая им в стихотворении «Музыка»:

Акация струит молоко и луна чудит в садах. Пойдем, нам назначили свиданье на золотых прудах

В погоне за вчерашним сном,
         от которого уцелело одно
созвучье из белых нот,
На плоском челноке восьмых и слеза —
         достаточный гнет

Достаточно было замолчать и чтобы кто-то на море пел
И его сопровождали вразброс флейта и дульцимер

Нам и предстоит довершить
         эту длинную фразу,
не находящую разрешенья
Нам и предстоит завершить укор,
         растворенный во вздохе
Изнеможенья

Перевод О. Седановой

В теоцентрическом миропонимании Клоделя все в Универсуме является символом или параболой Бога. Так как поэт, подобно Богу, творит на основе собственной воли, процесс символизации позволяет ему перейти из одной реальности в другую — божественную. Эстетическая же ипостась божественного проявляется в форме «всеобщего символизма», благодаря которому высвечивается поэтический смысл творения: «Мир превратился в поэму, обрел смысл и порядок».