Три недели с моим братом

Мы с Микой не выспались, но все же в назначенное время присоединились к утренней экспедиции. В пустыне царили холод и непроглядная тьма, в которой сияли десятки тысяч – если не миллионы – звезд. Наш автобус был одним в череде многих, едущих тем же маршрутом. Как выяснилось, гостиница вмещала в себя около трех тысяч постояльцев. Для Орландо или Чикаго это не так уж и много, однако для австралийской глубинки просто невероятно. В гостинице проживало больше людей, чем в любом из окрестных городов.

Айерс-Рок – самый большой монолит, или одиночная скала, в мире. Около пяти миль в окружности, он возвышается над поверхностью почти на тысячу футов и уходит в глубь земли на три мили. Наша взъерошенная группа выбралась из автобуса и побрела к смотровой площадке.

В должное время горизонт посветлел, и все взгляды устремились к скале. Состоящий из крупнозернистого песчаника с вкраплениями полевого шпата, Айерс-Рок меняет цвет в зависимости от времени суток и погодных условий. Однако поначалу трудно понять, почему многие находят его завораживающе прекрасным – в первые мгновения рассвета нет никакого ослепительного сияния, которым славится монолит. Мы с братом разочарованно сфотографировали Айерс-Рок. Вскоре солнце поднялось выше и осветило небо, и в тот миг, когда мы решили, что репутация Айерс-Рок искусственно раздута, это случилось.

Солнечные лучи ударили в скалу под определенным углом, и камень вспыхнул алым, будто огромный тлеющий уголь. Я и Мика зачарованно смотрели на него и думали, что ничего удивительнее в жизни не видели.

* * *

Мы с братом предпочли вертолетную экскурсию пешему походу через Олгас и к восьми утра снова приехали в аэропорт.

В столь раннем отбытии был свой смысл: припекать начало уже сейчас – как-никак, лето в пустыне, – а в кабине вертолета стало еще жарче, и пятеро человек вспотели чуть ли не сразу после взлета.

За тридцать минут мы миновали Айерс-Рок, полетели над Олгас и увидели диких верблюдов, бредущих через пустыню. В Австралии, как нам сказали, живут десятки тысяч диких верблюдов. Они не исконные обитатели – их ввезли, чтобы помочь людям обживать внутренние малонаселенные районы континента. Несколько верблюдов сбежали и со временем невероятно расплодились. В наши дни их даже вывозят в страны Ближнего Востока.

За гулом лопастей и ревом мотора слова были не слышны, но я несколько раз оборачивался на Мику и видел, что с его губ не сходит улыбка.

После вертолетной экскурсии до обеда еще оставалось свободное время, и мы решили пробежаться вокруг гостиницы. За прожитые годы наши ноги отмерили тысячи миль, и пробежка была нам привычна. Взяв средний темп, мы вскоре побежали в ногу.

– Как в старые добрые времена в школе, – сказал я.

– Мне то же самое пришло в голову.

– Ты часто бегаешь?

– Не очень, – размеренно дыша, признался Мика. – Я бегаю во время игры в футбол, но если я бегаю каждый день, у меня начинает болеть спина.

– Понимаю. Раньше я по воскресеньям пробегал двадцать миль, а сейчас мне такое трудно даже представить. Я пробегаю четыре мили, а ощущения такие, будто я мешки таскал.

– Это потому, что мы стали старше. Представляешь, через несколько месяцев намечается встреча выпускников, окончивших школу двадцать лет назад!

– Ты идешь?

– Скорее всего. Хорошо бы всех повидать. Хотя думая об учебе в старших классах, я вспоминаю Майка, Гарольда, тебя и Трейси. Чудесное было времечко.

Он замолчал, и какое-то время я слышал лишь глухой стук наших ног об утоптанную землю.

– Помнишь, как ты и Гарольд однажды пошли на двойное свидание? – спросил Мика. – Когда Трейси и я нашли вас, заставили тебя опустить стекло в машине и закинули вам внутрь петарду?

Я засмеялся.

– Такое разве забудешь? Эта штуковина взорвалась у нас под ногами, напугав до смерти.

– Точно, такое не забывается. Потрясающие парни, до сих пор с удовольствием о них говорю. Даже не верится, что все это было двадцать лет назад.

После обеда и душа мы направились обратно к Айерс-Рок с остальной нашей группой. Слепящее солнце стояло в зените, и Айерс-Рок выглядел огромной песчаной глыбой неприметного цвета. Вокруг вились миллиарды мух, приходилось все время двигаться, чтобы они не садились на губы, ресницы, руки и спину; мы постоянно дергались, словно приняли таблетки, вызывающие судороги.

За последующие часы автобус останавливался в нескольких местах вокруг Айерс-Рок, который у аборигенов считается священным местом. Мы бродили вокруг, слушали легенды и ехали дальше. Нас сводили в разрисованные пещеры и к озеру. На третьей или четвертой остановке я повернулся к Мике, собираясь что-то спросить, и поймал его отрешенный взгляд. Нам как раз рассказывали историю об одной из верхних расселин в скале. Она появилась, когда призрак умершего в пустыне воина сразился с другим призраком, и их битва каким-то образом отобразилась на скале. Это позволило людям найти озеро, которое располагается рядом с изображением битвы. Что-то в таком духе. От палящего зноя меня подташнивало, и детали легенды совершенно не запоминались.