Три мушкетера. Том первый

 Впрочемъ, оставшись, какъ мы сказали, въ полномъ одиночествѣ, герцогъ Букингамъ не чувствовалъ ни малѣйшаго страха: отличительной чертой его характера была любовь къ приключеніямъ и къ романическимъ похожденіямъ. Храбрый, смѣлый, предпріимчивый, не въ первый уже разъ онъ рисковалъ своею жизнью въ подобныхъ похожденіяхъ; онъ узналъ, что мнимое посланіе Анны Австрійской, въ которое онъ повѣрилъ и пріѣхать въ Парижъ, было западней, и вмѣсто того, чтобы вернуться въ Англію, онъ, злоупотребляя тѣмъ положеніемъ, въ которое былъ поставленъ, объявилъ королевѣ, что не уѣдетъ, не повидавшись съ ней. Сначала королева положительно отказала, но затѣмъ стала опасаться, чтобы герцогъ, въ отчаяніи, не сдѣлалъ какой-нибудь глупости. Она уже рѣшилась принять его и упросить его тотчасъ же уѣхать, какъ вдругъ, въ тотъ самый вечеръ, какъ было принято это рѣшеніе, г-жа Бонасье, которой было поручено отправиться за герцогомъ и привести его въ Лувръ, была похищена. Въ продолженіе двухъ дней совершенно не знали, что съ ней сталось, и дѣло остановилось на полпути. Но какъ только она освободилась, какъ только снова вступила въ сношенія съ де-ла-Портомъ, дѣла пошли своимъ чередомъ, и она только что исполнила опасное порученіе, которое, если бы не была арестована, исполнила бы тремя днями раньше.

 Букингамъ, оставшись одинъ, подошелъ къ зеркалу. Одежда мушкетера удивительно шла къ нему.

 Въ это время, когда ему было 35 лѣтъ, онъ по справедливости считался самымъ элегантнымъ джентльменомъ и самымъ изящнымъ кавалеромъ Франціи и Англіи. Любимецъ двухъ королей, милліонеръ, всемогущій въ королевствѣ, которое онъ приводилъ въ волненіе по своей фантазіи и успокаивалъ по своему капризу, Жоржъ Вилье, герцогъ Букингамъ, велъ жизнь, полную такими баснословными событіями, которыя, становясь легендарными, остаются въ памяти въ продолженіе цѣлыхъ столѣтіи на удивленіе потомству. Полагаясь на самого себя, убѣжденный въ своемъ могуществѣ, увѣренный, что законы, управляющіе другими людьми, не могутъ коснуться его, онъ всегда шелъ прямо къ предназначенной имъ цѣли, хотя бы эта цѣль была такъ высока и ослѣпительна, что другому показалось бы безуміемъ только помыслить о ней. Дѣйствуя именно такъ, ему и удалось нѣсколько разъ видѣться съ прекрасной, гордой Анной Австрійской и силой обольщенія заставить ее полюбить себя.

 Жоржъ Вилье сталъ, какъ мы сказали, передъ зеркаломъ, поправилъ свои прекрасные волнистые волосы, примятые немного шляпой, закрутилъ усы и съ сердцемъ, исполненнымъ радости, счастливый и гордый достиженіемъ такъ давно ожидаемой и желанной минуты, онъ самодовольно улыбнулся самъ себѣ. Въ эту минуту дверь, скрытая обоями, отворилась и показалась женщина. Букингамъ увидѣть это появленіемъ зеркалѣ и вскрикнулъ: это была королева.

 Аннѣ Австрійской было тогда 26, 27 лѣтъ, то есть она была въ полномъ расцвѣтѣ своей красоты.

 Ея походка была походкой королевы или богини; ея глаза, съ изумруднымъ отливомъ, были замѣчательно красивы и въ то же время выражали кротость и величіе. У нея былъ маленькій ротикъ, и хотя ея нижняя губа, какъ вообще у членовъ Австрійскаго дома, слегка выдавалась впередъ, онъ былъ въ высшей степени граціозенъ, когда она улыбалась, но зато носилъ выраженіе глубокаго презрѣнія въ минуту гнѣва. Нѣжность и бархатистость ея кожи были извѣстны; ея руки были поразительной красоты, и всѣ поэты того времени воспѣвали ихъ, называя несравненными. Наконецъ, ея волосы, которые изъ свѣтло-русыхъ, какими они были въ молодости, сдѣлались каштановыми, были слегка завиты и сильно напудрены; они восхитительно обрамляли лицо ея, которому самый строгій критикъ не могъ бы пожелать ничего болѣе, какъ только немного поменьше румянъ, и самый требовательный ваятель -- немножко болѣе изящества въ очертаніи носа. На одну минуту Букингамъ остановился, точно ослѣпленный: никогда Анна Австрійская не казалась ему такой прекрасной на балахъ, на праздникахъ, на каруселяхъ, какъ въ эту минуту, одѣтая въ простое бѣлое атласное платье. Ее сопровождала донна Стефанія, единственная изъ ея приближенныхъ испанокъ, которая не была изгнана ревностью короля и преслѣдованіями Ришелье. Анна Австрійская сдѣлала два шага впередъ; Букингамъ бросился къ ея ногамъ и прежде, чѣмъ королева успѣла помѣшать ему, поцѣловалъ подолъ ея платья.

 -- Герцогъ, вы уже знаете, что это не я писала вамъ.

 -- О, да, королева, да, ваше величество! вскричалъ герцогь:-- я зналъ, что быль сумасшедшимъ, безумцемъ, вообразивъ, что снѣгъ оживится, что мраморъ согрѣется; но что дѣлать: когда любятъ, легко вѣрится въ любовь; къ тому же, у меня не все потеряно въ этомъ путешествіи, такъ какъ я вижу васъ.