Три мушкетера

The second commissary was as much bewildered as the first had been by the simple and firm declaration of the Musketeer, upon whom he was anxious to take the revenge which men of the robe like at all times to gain over men of the sword; but the name of M. de Treville, and that of M. de la Tremouille, commanded a little reflection.	Второй комиссар был, так же как и первый, смущен простыми и твердыми показаниями этого мушкетера, над которым он между тем жаждал одержать верх, что всегда заманчиво для судейского чиновника в борьбе с человеком военным. Но имена г-на де Тревиля и герцога де Ла Тремуля смутили его.
Athos was then sent to the cardinal; but unfortunately the cardinal was at the Louvre with the king.	Атоса также повезли к кардиналу, но кардинал, к сожалению, находился в Лувре, у короля.
It was precisely at this moment that M. de Treville, on leaving the residence of the LIEUTENANT-CRIMINEL and the governor of the Fort l'Eveque without being able to find Athos, arrived at the palace.	Это было как раз в то время, когда г-н де Тревиль, выйдя от главного уголовного судьи и от коменданта Фор-Левека и не получив доступа к Атосу, прибыл к королю.
As captain of the Musketeers, M. de Treville had the right of entry at all times.	В качестве капитана мушкетеров г-н де Тревиль в любой час мог видеть короля.
It is well known how violent the king's prejudices were against the queen, and how carefully these prejudices were kept up by the cardinal, who in affairs of intrigue mistrusted women infinitely more than men.	Мы знаем, как сильно было недоверие короля к королеве, недоверие, умело разжигаемое кардиналом, который по части интриг значительно больше опасался женщин, чем мужчин.
One of the grand causes of this prejudice was the friendship of Anne of Austria for Mme. de Chevreuse.	Одной из главных причин его предубеждения против Анны Австрийской была дружба королевы с г-жой де Шеврез.
These two women gave him more uneasiness than the war with Spain, the quarrel with England, or the embarrassment of the finances.	Обе эти женщины беспокоили его больше, чем войны с Испанией, недоразумения с Англией и запутанное состояние финансов.
In his eyes and to his conviction, Mme. de Chevreuse not only served the queen in her political intrigues, but, what tormented him still more, in her amorous intrigues.	По его мнению и глубокому убеждению, г-жа де Шеврез помогала королеве не только в политических интригах, но - что еще гораздо больше тревожило его - в интригах любовных.
At the first word the cardinal spoke of Mme. de Chevreuse-who, though exiled to Tours and believed to be in that city, had come to Paris, remained there five days, and outwitted the police-the king flew into a furious passion.	При первых же словах кардинала о том, что г-жа де Шеврез, сосланная в Тур и, как предполагалось, находившаяся в этом городе, тайно приезжала в Париж и, пробыв пять дней, сбила с толку полицию, король пришел в неистовый гнев.
Capricious and unfaithful, the king wished to be called Louis the Just and Louis the Chaste.	Капризный и вероломный, король желал, чтобы его называли Людовиком Справедливым и Людовиком Целомудренным.
Posterity will find a difficulty in understanding this character, which history explains only by facts and never by reason.	Потомки с трудом разберутся в этом характере, который история пытается объяснить, приводя многочисленные факты, но не прибегая к рассуждениям.