Три месяца, две недели и один день

— И поэтому меня, значит, можно фотографировать исподтишка, да ещё и отклоняясь от темы? Уподобляясь этим папарацци? Так что ли, Картер? Вот теперь это точно закончено, — я ударяю его по правой руке, чтобы, перестав смотреть на меня так мягко, дружелюбно и по-серьёзному спокойно и уравновешенно, он наконец отошёл подальше. Лицо, охваченное постоянной в моём присутствии тревожностью, становится совсем уж хмурым и безрадостным, что вызывает странные ощущения в моём сердце. Совсем не те, на какие я, если честно, рассчитывала. Не думаю, что удовлетворённость произведённым эффектом чувствуется такой затрудняющей наполнение лёгких необходимым для жизни кислородом.

— Ты устраиваешь сцену. И что именно закончено? — я слышу надрыв и уязвимость в болезненно тихом голосе и замечаю неестественную бледность кожи щёк. Рука Дерека бессильно поникает, вытянутая вдоль тела, облачённого в голубую рубашку с закатанными рукавами и потёртые от частой носки линялые джинсы, но с меня хватит. Последние недели… Я вообще без понятия, как продержусь ещё три месяца. Это бесконечно долгий срок.

— Всё это. Я здесь из-за тебя, так что ты с ними и разбирайся.

— Из-за меня? — его рот искажается в печальной гримасе, а глаза становятся пустыми и ничего не выражающими, — я тебя сюда не тащил и делать ничего не заставлял.

— Ты на меня давил.

— По-твоему, тебя так легко к чему-либо принудить? Я лишь сказал то, что ты хотела услышать. Всё остальное ты сделала сама. И выглядела так, будто это сделало тебя счастливой. А я только этого и желал. И всё ещё желаю.

— Ну, ты ошибся.

— Очевидно, ещё тогда, когда думал, что спать с собственной женой это то, что без чего не обходится ни один нормальный брак, когда в нём всё хорошо.

— У нас так и было, — прежде нам ещё не доводилось откровенно ругаться даже после брака. То, что сейчас мы в состоянии, опасном близком к тому, чтобы начать орать друг на друга, кажется мне неправильным? — Просто стоило всегда использовать презерватив. Ты знал, что я ещё не готова, — всего один раз, один незащищённый секс, и вот я здесь. И неважно, что я неоднократно говорила, что надо подождать.

— Ну извини, ледяная королева, что рядом с тобой я порой забывал обо всём на свете, — с поражением и тоской устало выдыхает Дерек, но наряду с этим в его голосе есть и злая нотка, которая и даёт мне понять, что он вовсе не просит о прощении, как может показаться на первый взгляд. Возможно, он разучился делать это. Подобно мне, никогда и не умевшей. И соответственно впоследствии передавшей ему только плохое.

— Обойдусь уж как-нибудь без твоих извинений. Просто заставь его удалить этот снимок. А потом отвези меня куда-нибудь поесть.

Глава восемнадцатая

— Мы слишком много думаем и слишком мало чувствуем. Таков наш мир, в котором мы сейчас живём, но больше, чем в организованности, слаженности, укладе и следовании заведённому распорядку и инструкциям, мы нуждаемся в гуманности. В том, чтобы остановиться, когда это необходимо, не пройти мимо чужого неблагополучия и помочь. Больше ума и мудрости нам нужна доброта, отзывчивость, любовь и деликатность. Без этих качеств жизнь просто станет жестокой и грубой, и всё будет потеряно. На протяжении последних пары лет я внимательно наблюдал за вашей деятельностью, и мне нравится то, насколько она открыта. То, как велико её положительное влияние на судьбы детей и подростков, попавших в сложную жизненную ситуацию, по всему миру. Кто-то наверняка скажет, что всех всё равно не спасти, что вытянуть из пропасти без исключения каждого абсолютно невозможно, но это не значит, что нужно опустить руки и перестать пытаться. Я знаю, что если объединять усилия, то даже самая, казалось бы, небольшая сумма сможет помочь добиться многого и позволит проделать фантастическую работу, благодаря которой чья-то жизнь гарантированно изменится в гораздо лучшую сторону. Я несказанно счастлив присоединиться к вам уже в качестве посла. Вместе нам под силу реально поддержать ещё большее количество людей по всему земному шару, в какой бы его точке они не находились. Теперь, когда я и сам скоро стану отцом, для меня это особенно важно. Случись что, я бы хотел, чтобы неравнодушные и отзывчивые люди, каких, я уверен, большинство, не оставили моего ребёнка один на один с его бедой. И все дети вокруг заслуживают того же самого. Независимо от происхождения, статуса и благосостояния, они всегда самый незащищённый слой населения. Нашей задачей было, есть и будет опекать их и служить им опорой, чтобы они знали, что могут на нас рассчитывать, и росли с примером перед глазами, с пониманием того, что будут должны относиться к своим детям точно также. Я с нетерпением жду, когда мы с вами выступим одной командой, способствуя усилению информированности мирового сообщества и увеличению его вовлечённости в том числе и на региональных уровнях, и заранее благодарю всех неравнодушных за их пожертвования на благое дело. А теперь слово главе организации.