Три кварка (1982-2012)

— Да-а. Тут и вправду… есть о чем поразмыслить. Короче, давай мы, Миша, с тобой вот как поступим. Справочку ты сделаешь к понедельнику, а сейчас попробуй вспомнить и пересказать мне в подробностях весь ваш маршрут. Что, где, когда, как… Сможешь?

— Смогу, Константин Николаевич. Рассказываю…

* * *

В этой бильярдной и, правда, десять столов. Насчёт их качества ничего сказать не могу, но на двух центральных сукно выглядит относительно свежим. То есть, ещё не затёртым до дыр около луз и бортов. Стучу пальцем по основанию — вроде бы каменное, что уже хорошо. Времени у нас много, так что успеем проверить и раскат, и отскок, и «крепость» губки на устьях…

Павел идёт к маркёру договариваться об аренде, а мы с Мишей начинаем озираться вокруг, приспосабливаясь к царящей в помещении полутьме. Осветительные приборы здесь сосредоточены исключительно над столами, причём достаточно низко, отступишь на шаг-другой и тебя уже почти не видать. Чуть светлее лишь рядом со стойкой маркёра, где на стене закреплено несколько витиеватых бра с матовыми плафонами. Короче, типичный такой бильярдный «интим» с претензией на некоторую «элитарность».

— На два часа забронировал, — сообщает вернувшийся Павел. — Вот вам два кия, сейчас шары принесу.

Он убегает обратно к маркёру, а мы с Михаилом рассматриваем доставшиеся нам «деревяшки». Каким именно кием играть, Смирнову по барабану — он сюда не за этим пришёл. А вот я немного расстраиваюсь — бюджетный «вариант для чайников» мне совсем не подходит, он даже хуже того, каким я играл «классику» с майором Новицким. Однако выбирать не приходится: за неимением горничной, будем пользовать кучера. Авось прокатит.

— Не бои́сь, Андрюха. Всё у нас будет тип-топ, — успокаивает меня Кривошапкин, вываливая на поляну шары. Они со стуком раскатываются по игровой поверхности, а довольный Павел, посмеиваясь, убегает за следующей партией. «Ну да, ему хорошо говорить. Он с собой чемодановский кий прихватил… Пижон, блин!»

Через минуту, когда шары на обоих столах уже собраны в пирамиды, мы неожиданно выясняем, что мелков у маркёра нет — все разобрали.

— Пойду, поищу, — говорит Смирнов и кивает в сторону «подозрительного седого», о котором упоминал на «инструктаже» Константин Николаевич.

Михаил не спеша идёт вдоль столов, останавливаясь у каждого и интересуясь наличием у игроков «лишнего» мела. С подполковником Ходыревым и майором Новицким мы «не знакомы», поэтому они просто разводят руками и советуют Мише обратиться или к маркёру, или к другим бильярдистам. К маркёру наш «поисковик», естественно, не обращается, а движется дальше, к «седому». С этим товарищем Смирнов беседует чуть дольше, чем с остальными, а затем возвращается к нам и, приняв удручённый вид, коротко сообщает:

— Нету мелков. Никто не даёт.

После чего качает головой и добавляет вполголоса:

— Седой чистый.

Я с ним совершенно согласен. На жулика «седой» не похож, с кием управляется профессионально, уровень свой не скрывает и, значит, в бильярдную заглянул по чисто спортивным причинам. Короче, тренируется дядька, удары отдельные отрабатывает, технику совершенствует. Причём явно видно, что получает удовольствие от процесса и никакие партнеры ему сейчас не нужны. А если и нужны, то настоящие мастера, а не любители вроде нас с Пашей и Михаилом.

— Жаль. Пойду тогда, в другом крыле поспроша́ю, — вздыхает капитан Кривошапкин и направляется прямиком к катале.

Мы за ним не следим, ну разве что искоса, краем глаза. Просто стоим и громко рассуждаем о том, что достаточно освоить парочку хитрых штосов и тогда можно играть с кем угодно. И если уж выходить на коммерцию, то по-крупному, иначе никто уважать не будет… Лохи, короче. Типичнейшие.

Павел тем временем подходит к катале и спрашивает его о чём-то. Тот пристально смотрит на нашего друга и внезапно отшатывается. «Ага! Значит, узнал… собака!» Тусующиеся за соседним столом «громилы» тут же бросают игру и подбираются ближе — видимо, чуют, сейчас начнутся разборки. Однако нет, Паша настроен миролюбиво. Машет рукой, ухмыляется, опять что-то там говорит. Мы его, правда, не слышим, зато видим, что жулики после его слов вроде бы успокаиваются. Катала поворачивается к подельнику, тот качает головой и кием указывает на маркёра. «Понятно. У этих тоже мелков не имеется». Кривошапкин картинно вздыхает, хлопает обоих жуликов по плечу и идет дальше, к «громилам»…

— Мелок нужен? — неожиданно раздаётся возле стола.

Поворачиваюсь.

«Опаньки! А вот и вертлявый нарисовался. Тот, который Витёк».

Михаил быстренько оттирает меня от «клиента» и деловито интересуется:

— Сколько?

Вертлявый зыркает по сторонам и вытаскивает из кармана нечто, завёрнутое в тетрадный листок. Разворачивает, демонстрирует нам два картонных футлярчика с мелом.