Трещина

У костра сидел Пиночет в окружении нескольких убелённых сединами тощих старцев. Они о чём-то совещались, хотя главным их занятием было поглощение полусырого мяса. «Выходит, костёр у них горит круглосуточно, — подумал Мухин, — а это значит, что им нечем его разжечь… Кстати, где мои спички?» Тут только Мухин вспомнил, что главное и единственное его богатство — спички — исчезло. Пока он скитался по лесу, он ни на миг не расставался с ними, держа в руке, но теперь… После заточения в этот проклятый сарай Мухин ни разу не вспомнил о спичках. Пришлось встать на четвереньки и обследовать земляной пол. Вдруг они здесь? Дневной свет, с трудом пробивавшийся сквозь щели сарая, несколько облегчил его задачу. К великой радости Мухина, спички нашлись в углу. «Вот они! — обрадовался он. — Сарай, что ли, поджечь или ещё какую пакость сотворить? А что, если… — Мухин усиленно наморщил лоб и задумался. — А что, если обменять свою персону на этот коробок и таким образом получить свободу? Ведь для этих дикарей спички — целое сокровище». Заманчивая перспектива приободрила его и вселила надежду, но очередная мысль заставила Мухина нахмуриться. «А с какой стати они будут меняться? Просто отнимут — и все дела! А потом этими же спичками разожгут костёр, на котором меня и изжарят. Нет, дудки! Спички можно припрятать, авось пригодятся».

Дверь отворилась, и в сарай ввалилось трое лохматых верзил. Один из них, тот, что приносил ночью пищу, указал Мухину на выход, для пущей убедительности подтолкнув его копьём. Мухин вышел.

Ослепительное солнце заставило его зажмуриться, но грубый окрик и новый толчок в спину вынудили его шагнуть к костру. Рыжий с любопытством уставился на подошедшего пленника, а потом разразился диким хохотом. Глядя на рыжего, захохотали сначала старики, а за ними и все остальные дикари, присутствовавшие при этой сцене. Хохотали долго и с наслаждением. Мухин поначалу растерялся, но через некоторое время, придя в себя, заорал что было сил:

— Обезьяны! Вы бы на себя посмотрели… Тундра немытая…

Рыжий оборвал смех и скорчил удивлённую гримасу. Как по команде, прекратили смех и остальные дикари.

Постепенно собралась толпа любопытных. Усиленно работая челюстями, рыжий протянул Мухину полуобглоданную кость; видимо, победа в войне привела Пиночета в благодушное настроение, если он снизошёл до подачки пленнику куска со своего царского стола. Мухин брезгливо поморщился и отвёл царственную руку с костью в сторону. Ропот недовольства пронёсся по толпе дикарей. Рыжий нахмурился, в глазах его сверкнул недобрый огонёк. «Всё, — обречённо подумал Мухин, — сейчас сожрут». И вдруг волна возмущения поднялась откуда-то изнутри и вылилась в бурную тираду:

— Я категорически протестую против ваших методов обращения с военнопленными. Ваши действия я склонен классифицировать как грубое нарушение прав человека, попрание личной свободы граждан и узурпирование власти!

«Что я несу? — с ужасом подумал Мухин. — Откуда это во мне?» Рыжий даже привстал от изумления. Мухин зажмурился. «Сейчас, сейчас он меня треснет. Вон ручищи какие!»

Но ничего не случилось. Мухин приподнял сначала одно, затем другое веко; рыжий круглыми от удивления глазами смотрел на необыкновенного пленника. Почесав в затылке, дикарь вплотную подошёл к нему и дотронулся вонючими пальцами до лица. Видимо, способность пленника воспроизводить столь необычные для слуха дикарей звуки сильно поразила и заинтересовала вождя.

— Но-но! — отшатнулся Мухин. — Полегче! Руки сначала помой, образина!

И тут наш несчастный герой увидел свою одежду. Брюки, рубашка и плащ валялись в общей куче с трофейными шкурами в трёх шагах от костра.

— Мои! — словно полоумный заорал Мухин. — Отдайте! Ну зачем они вам? Хотя бы штаны… Не могу я без них, честное слово!.. Ну что уставился, придурок? Я тебе русским языком говорю: верни штаны! Во вылупился! Идиот немытый! Тля вонючая! Чтоб тебе всю жизнь без штанов ходить!.. Ну, Пиночетик! Ну, отдай! Что тебе стоит? Хочешь, на колени перед тобой встану? Век буду Бога о тебе молить, хотя я и неверующий. Ну хоть одну штанину! Тьфу!.. Чурбан берёзовый! Уставился, словно баран на икону… Ну что ты на меня зенки пялишь, оккупант нечёсаный? Дать бы тебе по рогам, чёрт рыжий! Что, не отдашь? Ну, так я сам возьму!

С этими словами Мухин решительно двинулся к куче с трофеями, но не сделал и трёх шагов, как двое могучих дикарей подхватили его под руки и водворили на место.

— Хамы! — орал Мухин, пытаясь вырваться из железных лапищ дикарей. — Это что же получается? Раз сами без штанов ходят, так пущай, значит, и другие голыми ляжками сверкают? Нет уж, дудки! Отдайте, гады! Отдайте, иначе я разнесу ваш притон к чёртовой бабушке!

Надо сказать, что этот крик души происходил в абсолютной тишине. Не только вождь, но и всё племя с интересом наблюдали, как беснуется необычный пленник, а так как самым любопытным в этом уродливом пришельце была его речь, то все молчали, с восхищением внимая Мухину, и боялись даже вздохнуть.