Трансформация

— Привет, ты Хват, я тебя запомнил вчера. Меня зови Шот, самому пришлось выбирать себе прозвище. Это из слэнга ресторанного. Я до переноса тоже был барменом, вот и здесь по профилю устроился.

— Ну и как?

— Нормально. Вчера до обеда потренировался местные особые напитки делать и всё — на самостоятельную работу, «сутки через сутки» с хозяином попеременно. Ещё одну девчонку из «наших» взяли — Люба. Жизнь налаживается. Ну а ты? Второй день, а ты уже при деньгах. Здесь конечно всё недорого, средний чек копеечный и кассу делаем за счет огромной проходимости, но споран уйдёт минимум, — ловко он намекнул на мою платежеспособность, профи.

— У меня тоже всё налаживается. Сегодня в рейде был, руководство оценило, наградили. Вот сделай мне коктейль из этой штуки для начала, — я выложил перед ним жёлтый шарик. — И налей выпить чего-нибудь хорошего, на твой выбор.

Шот улыбнулся, подхватил горошину, и быстрыми тренированными движениями стал делать раствор.

— Я тебе винным уксусом растворю, и выжму сок сельдерея, шеф говорит так лучше всего. Рад за тебя, заходи чаще. Ты для себя ничего ещё не решил? В том смысле куда податься, в каком направлении двигаться.

И это спрашивает человек, который вчера был раздавлен судьбой, а на текущий момент не имеющий никаких способностей кроме перемешивания и взбивания бухла.

— Да нет, как-то не успел. А ты, имеешь план?

— Представь да! Шеф, он тут уже больше года, и в прежней жизни был бизнесменом, рынок держал. Так он говорит, что здесь тоже подняться можно, работай честно, не опускайся и всё получится. Жизнь ничем не ограничена и маленькими шажками… Как там у китайцев: «дорога в десять тысяч ли начинается с первого шага».

— Должен тебя огорчить, в этом мире невозможно долго прожить, не обладая сверхспособностями. И эти десять тысяч ли нужно бежать семимильными шагами, иначе сожрут.

Шот аккуратно поставил передо мной широкий стакан с зелёной бурдой:

— Давай залпом! …А ты в курсе, что способности, это дело наживное?

В три глотка осушил весь стакан, резкий вкус сельдерея позволил выпить содержимое без рвотного рефлекса, но вот послевкусие было ужасным. Бармен, добрый человек, тут же сунул в руку стакан с ямайским ромом.

— Спасибо Шот! От всей души, сегодня я первый раз гуляю в этом странном месте, и вот прими скромные чаевые, — я выложил на стойку зелёную виноградину. — Но я тебя сразу же разочарую, здесь ничего не бывает просто так, Стикс, это не твой подгулявший посетитель и чаевых не оставит. За всё придется платить, за способности он забирает тебя самого. В прямом смысле. Ты становишься квазом. Слышал такое?

Всю мою речь бармен улыбался и слегка кивал головой:

— А ты про белый жемчуг слышал? — победно бросил мне мой новый товарищ.

Что ещё за хрень? Вроде со всеми основными аномалиями и культовыми явлениями этого мира ознакомился и уж точно не бармену открывать для меня Америку. Как же я ошибся, удивительное рядом и порой аутсайдеры способны нас удивить. Всегда был противником навешивания ярлыков, но мы невольно всегда ранжируем окружающих: тот умнее, та красивее, один лидер, другой в отстающих…

— Шот, без обид, я сегодня чудом вылез из невероятной переделки, в тех тварях которых валил я, жемчуга не оказалось вовсе, но одному из ветеранов они руку оторвали, второй погиб. Носителей жемчуга спецназ успокоил только из пушек, а ты рассуждаешь о цвете жемчужин, хотя даже примерно не можешь представить, как выглядит элита, — я не вольно начал заводится. — Не место здесь для таких разговоров.

Собеседник перегнулся ко мне через стойку, в его в глазах плясали огоньки. А ведь этот парень считает, что уел меня.

— Хват, ты чего правда не слышал ничего о белом жемчуге и о скреббере? — последнее слово он произнес громким шепотом. — То, что не место здесь об этом говорить, это так. Люди тут суеверные, и за одно название этой твари может прилететь не слабо. Никто об этом не хочет говорить.

Я расхохотался: напряжение этого дня, алкоголь, конспирология. Причём, если первая теория заговора в изложении непосредственного командира казалась прикосновением к тайне, то вторая на её фоне выглядела абсолютно нелепой.

— Скреббер! Шот, дружище, ты не слышишь себя со стороны… — я споткнулся на середине фразы, почувствовав легкий удар в спину.

Развернувшись к залу встретил взгляды полутора десятка человек. По полу, дребезжа, скакала пустая банка из-под пива. Один из рейдеров, полностью развернувшись в мою сторону, сидел на стуле по-хозяйски расставив ноги и положив одну руку на стол. Если судить по взглядам людей, обративших внимание на конфликт, то именно этот парень бросил в меня банку, он единственный смотрел с вызовом, во взглядах остальных был только интерес или осуждение, два или три человека покачивали головами. Между тем парень, спокойно без всякой агрессии сказал:

— Командир, ты в заведении не один и следи за своим языком, никто не хочет неприятностей, но я с друзьями пришёл расслабиться и не желаю, чтобы мне портили вечер.

Сосед говорившего, картинным жестом «х-х-ха» махнул рукой:

— Забей!