Трактаты. Проповеди

Я обычно говорю одно словечко и оно верно: во всякий день мы восклицаем и взываем в «Отче наш»: «Господи, да будет воля твоя»! Когда же по Его воле случается, то мы охотно гневаемся и остаемся Его произволением недовольны. А ведь что бы Он ни делал, должно быть нам по сердцу больше всего. И кто это воспринимает как наилучшее, тот пребывает во всех обстоятельствах в полном покое. А вам порой кажется и вы говорите: «Ах, если бы получилось иначе, то было бы лучше» или: «Если бы вышло не так, то, возможно, случилось бы лучшее». Пока так тебе кажется, ты никогда не стяжаешь покоя. Тебе надо сие воспринять как наилучшее. Таково первое значение этих слов.

Но есть еще одно значение, подумайте-ка хорошенько о нем! Святой Иаков глаголет: «всякое даяние». Что — наилучшее и высшее, то и является в подлинном и собственном смысле даянием. Бог ничего не дает столь охотно, как большие дары. Однажды на этом месте я говорил, что Бог даже с большей готовностью прощает большие грехи, нежели малые. И чем они больше, тем Бог охотней и быстрей их прощает. Не иначе обстоит дело с благодатью и дарами и добродетелью: чем больше они, тем охотней Бог их подает, ибо Его естеству свойственно давать большее. И поэтому, чем вещи ценней, тем их больше. Самые благородные творения — это ангелы, и они сплошь духовны и не имеют при себе никакой плоти, они наиболее многочисленны и их больше, чем всех телесных вещей, вместе взятых[276]. Великие вещи по преимуществу именуются «дарами», они укоренены в Боге подлинно и глубочайшим образом.

Однажды я сказал: что в собственном смысле может быть выражено словом, то должно идти изнутри и двигаться посредством внутренней формы, а не идти снаружи внутрь; нет, изнутри оно должно двигаться вовне. Это подлинно живет в сокровенном души. Там тебе соприсутствуют все вещи, они внутри живут и ищут и находятся в лучшем и наивысшем. Почему же ты этого не замечаешь? Потому что тебя нет в твоем доме. Чем благородней нечто, тем оно более обще. Чувство я имею наравне с животными, а жизнь — наряду с деревьями. Бытие же во мне еще глубже, оно у меня общее со всеми творениями. Небо больше всего, что лежит ниже него, поэтому оно благородней. Любовь благородна, так как она простирается на все.

Тяжелой кажется заповедь нашего Господа, что ближнего нужно возлюбить так же, как себя самого[277]. Невежественные люди обычно говорят, это-де следует разуметь так: их (ближних) надо любить за то же достоинство, за которое любишь себя самого. Нет, это неверно. Ближних надо любить столь же сильно, как себя самого, и это не тяжело. Если вы над этим поразмыслите, то (поймете, что) любовь — более достойная награда, нежели заповедь: заповедькажется тяжкой, а награда желанна. Кто любит Бога — как Его должно и подобает любить, хочется того или нет, и как Его любят все твари, — тому нужно любить ближнего своего как себя самого и радоваться его радостям как своим и искать его чести подобно своей (и любить) дальнего как ближнего своего. И тогда во всякое время пребудешь в радости, чести и достатке, словно ты уже в Царстве Небесном, и будешь радоваться чаще, чем если бы радовался лишь своим радостям. И знайте наверное: если твоя честь приносит тебе большее удовольствие, чем чужая, то это неправильно.

Знайте, до тех пор пока ты ищешь свое, тебе ни за что не найти Бога, потому что ты ищешь не только Его; — ты ищешь чего-то наряду с Богом, поступая так, словно делаешь из Бога свечу, чтобы с ней найти что-то (еще). Но когда вещь, которую искали, находят, свечу отбрасывают прочь. Не иначе поступаешь и ты. Что бы ты ни искал наряду с Богом, все это ничто, чем бы то ни было: потребной ли вещью или наградой, или сокровенными чувствами, или чем-то иным. Ты ищешь ничто и потому находишь ничто. Причиной того, что ты ничего не находишь, является то, что ты ищешь ничто[278]. Все творения суть чистое ничто. Я не скажу, что они малоценны или вообще являются чем-то, они — чистое ничто; что не имеет бытия, то и есть ничто. Творения не имеют бытия, ведь их бытие парит в присутствии Божьем. И если Бог отвернется хотя бы на единый миг от вещей, они превратятся в ничто. Я иногда говорил и это подлинно так: кто получит целый мир в придачу к Богу, тот будет иметь не больше, чем если бы обладал одним только Богом. Все творения имеют без Бога не больше (бытия), чем комар имеет без Бога, именно столько же, ни меньше ни больше.