Тот, кто всегда рядом

Как только она опустилась на сиденье, он завел двигатель и сорвался с места. Она даже не успела до конца захлопнуть дверь.

– Блин, Трей. Куда спешишь?

Вместо ответа он резко повернул.

– Ты едешь не туда.

Он заехал в тупик и остановился.

– Ты такая шлюха, – выпалил он.

Она изумленно на него уставилась; это что, какая-то шутка? Он весь покраснел, и на шее выступили жилы.

Рука Валери, практически сама по себе, поползла к ручке дверцы. Но прежде чем Валери успела ее открыть, Трей перескочил на ее кресло – так быстро, что оказался на девушке прежде, чем она полностью осознала происходящее.

– Трей! Что ты делаешь?

Сев на нее верхом, он дернул за рычаг и опустил сиденье.

От неожиданности она среагировала не сразу. Потом закричала:

– Слезь с меня!

Его губы прижались к ее губам. Рука залезла ей под юбку и вцепилась в кожу. Пальцы пробирались внутрь ее.

Она отбивалась, уворачивалась от пальцев, пыталась его оттолкнуть. Но его спортивное тело было таким большим и сильным, что он легко ее одолевал.

– Шлюха, – снова процедил он, схватил одной рукой ее запястья и поднял над головой. Прижался к ней пахом.

Трей начал расстегивать джинсы, когда ее колено резко поднялось вверх. Он замер и издал высокий, странный звук. Она каким-то образом оттолкнула его, дернула за ручку и выскользнула из машины.

Валери повалилась на гравий, затем поднялась на ноги и побежала дворами прочь. К безопасности.

Чуть позднее она, тяжело дыша, зашла в дом отчима. В воздухе пахло жареным цыпленком, приготовленным на ужин ее матерью, которая теперь превратилась в фальшивую домохозяйку.

Валери ворвалась на кухню, достала из холодильника банку диетической «Кока-Колы» и вскрыла ее, уронив несколько капель на белый плиточный пол.

Ее трясло. Она еще чувствовала язык Трея, который врывался ей в рот, пока его пальцы вторгались в ее тело. Ей хотелось ударить его, снова причинить ему боль. Она сделала большой глоток, пытаясь избавиться от привкуса его языка.

– Ты поздно, – проворчала мать. – И ты знаешь, что тебе не следует пить мою газировку.

Встретившись с матерью взглядом, Валери сделала еще глоток. Ее сестрички, Кассандра и Джейн, сидели за деревянным столом – они все еще были в школьной форме, на коленях – салфетки, перед ними – стаканы с молоком.

– Привет, Вэл, – поздоровалась Кассандра.

– Знаешь что? Я получила сто баллов по английскому! – похвасталась Джейн.

Валери вздохнула.

– Отлично, – пробормотала она. В другой день она подошла бы и обняла сестренок. Но сейчас любые прикосновения казались невыносимыми.

– Ужин готов, – сказала их мать.

– Я не голодная, – буркнула Валери.

Если бы мать как следует присмотрелась к ней, а не занималась салатом для нового мужа, она бы заметила то, что было написано у Валери на лице.

Он сделал мне больно.

Болели колени, и на ладонях все еще была засохшая кровь после жесткого падения на гравий.

Ее мать тяжело вздохнула и наклонилась, чтобы вытереть капли диетической «Кока-Колы».

– Вэл, сегодня я для этого не в настроении.

Повернувшись, Валери побежала наверх, в свою комнату, и захлопнула дверь. Отчаянно хотелось принять душ; она уже снимала джинсовую куртку. Потом кинула ее через всю комнату, сбив со стола лампу.

Через мгновение ее мать открыла дверь, даже не постучав.

– Юная леди! Ваш отец вернется домой с минуты на минуту. Ведите себя прилично.

– Он не мой отец!

Собственное тело казалось Валери горячим, напряженным и каким-то чужим, словно Трей изменил его. Нужно было скорее все смыть.

Ее мать стояла посреди спальни и ничего не видела.

– Если ты немедленно не возьмешь себя в руки, я посажу тебя под домашний арест.

Валери глубоко вздохнула.

– Ты не понимаешь. – Она обхватила себя руками. – Трей… Он схватил меня. – У нее задрожал подбородок. Глаза защипали слезы. – Он хотел… Он на меня залез…

Ее мать подобрала брошенную на пол куртку и принялась ее складывать.

– Валери, не драматизируй. Это глупо.

– Он не остановится! – выпалила Валери. Наконец она смогла сформулировать произошедшее: – Он пытался меня изнасиловать!

Ее мать положила куртку на кровать и расправила и без того ровное покрывало.

– Трей мог выбрать себе любую девушку.

Она говорила так, будто речь шла о погоде, а ее тон был совершенно обыденным. Но прямо перед тем как мать отвела глаза, Валери заметила в них холод.

– Уверена, ты все неправильно поняла, – продолжила ее мать. – А сейчас прими душ и постарайся успокоиться. Я буду держать твой ужин теплым на случай, если ты захочешь есть позже.

Потом она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

– Мама, – прошептала Валери.

Но она ушла.

Несколько недель спустя – после постоянных косых взглядов Трея, распущенных им сплетен, из-за которых его приятели в школе начинали лаять, когда она проходила мимо, и наблюдения за тем, как лицо матери озаряется улыбкой каждый раз, когда Трей заходит в комнату, словно она всегда мечтала о таком сыне, – Валери тоже ушла.