Тоска по дому

– Может, вы продолжите свой рассказ уже в клубе? – предлагаю я и украдкой смотрю на часы. Нава, наш координатор, очень чувствительна к опозданиям. Не то чтобы она открыто возмущалась по этому поводу, с ее стороны это было бы непрофессионально. Но у нее есть свои способы – косой взгляд, сказанное слово, – и ты чувствуешь себя предателем. Мордехай отклоняет мое предложение. Он предпочитает еще немного подышать свежим воздухом на улице. Наверняка снова попытает счастья с тем, кто придет после меня.

Я открываю железную дверь и спускаюсь по лестнице.

Моя поступь нерешительна, я с трудом переставляю ноги. Плечи опущены. С годами, наблюдая за собой, я обнаружил, что у меня есть две разные, четко различимые походки: одна скованная, робкая, не дающая дышать полной грудью: так я хожу, когда оказываюсь в новом для себя месте; вторая – свободная, уверенная, широкая и элегантно-небрежная: так я хожу, когда усвою все правила и пойму, что все не так страшно, как я боялся.

С порога мне в нос шибануло специфическим запахом. В ближайшие несколько часов он впитается в мою рубашку, и потом, когда я зайду в дом, Ноа будет морщить нос. Трудно описать этот запах: табак, пот и еще что-то, свойственное только этому месту. Возможно, одиночество. Джо подошел ко мне первым, размахивая шахматной доской:

– Сыграем в шашки?

С тех пор как Дан попал в больницу, моим партнером стал Джо. Он постоянно кладет меня на обе лопатки. Если бы шашки были олимпийским видом спорта, Джо, несомненно, завоевал бы медаль. Наши партии обычно длятся не более нескольких минут, и в перерыве я пытаюсь разговорить его, понять, что привело такого, как он, человека, похожего на бухгалтера, в этот клуб. По-видимому, это был кризис, связанный с его бывшей женой, но он не сообщает никаких подробностей.

– Секунду, – прошу я у него, – я только что пришел, позволь мне положить свои вещи.

Он делает шаг назад. Я бросаю быстрый взгляд через его плечо и замечаю, что Шмуэля нет. Я чувствую облегчение и разочарование одновременно.

В другой комнате, чуть поменьше, стоят Нава и два студента-волонтера.

– Как раз вовремя, – говорит Нава. Почему-то в ее устах эти слова звучат как обвинение. Я прохожу мимо них, ставлю у стены свою сумку и большой лист бристольского картона с кроссвордом. В своем вступительном слове Нава объяснила, что каждый из нас должен организовать для наших подопечных кружок по интересам. Ханит встала и сказала, что готова вести занятия по кулинарии. Ронен, изучающий компьютерные науки, предложил организовать научный кружок. Мне интересны многие вещи, но ни одна из них не кажется подходящей, поэтому я сказал, что хочу подумать. Нава приподняла выщипанную бровь.

– Прими во внимание, Амир, – сказала она, – что занятия начнутся на следующей неделе.

– Без проблем, – ответил я, но это меня напрягло. Что будет, если меня не посетит хорошая идея? Я что – генератор идей? Какая удача, что у меня есть Ноа. Она обладает невероятной способностью рождать простые красивые идеи, из тех, что побуждают вас спросить: «Почему никто не подумал об этом раньше?» «Кроссворды, – сказала она, – кроссворды». И оказалась права. Кружок кроссвордистов имел головокружительный успех, и даже Нава, сначала не проявившая особого энтузиазма, вынуждена была признать, что интересно наблюдать, как наши подопечные взаимодействуют друг с другом. Всю неделю я изобретал все более замысловатые определения, чтобы усложнить задачу все более многочисленным участникам. Иногда у них случались неожиданные озарения, озадачивавшие даже меня. Например – «сильное чувство», слово из шести букв, кончается на мягкий знак. «Любовь»? Нет, «ярость». Или: «нечто огромное и глубокое», четыре буквы, вторая буква «О», кончается на «Е». Море? Как бы не так! «Горе».

Шмуэль присутствовал в кружке кроссвордистов только на первом занятии, а потом отсеялся. «По-моему, это ребячество», – объяснил он. Ему интереснее беседовать (не «разговаривать», а «беседовать». Он, как и я, предпочитает красивые слова).

– Шмуэль сегодня придет? – спрашиваю я у Навы. Она кивает:

– Да, он пошел в магазин за молоком для кофе. Сегодня его очередь. Интересно… Он тоже про тебя спрашивал.

«Что интересно? – думаю я, – что интересно?» Я ненавижу этот отстраненный тон, эти ее намеки. Но я не произношу ни слова. Она должна в конце года дать нам рекомендацию на продолжение обучения на степень магистра.