Торнсайдские хроники

Надо сказать, что для трущоб дом был не так уж и плох. Во всяком случае, краска не свисала со стен клочьями, прикрытые ставни смотрелись вполне аккуратно, а на одном из подоконников даже красовался цветочный горшок с каким-то чахленьким росточком. Поднявшись по скрипучей лестнице на последний, третий этаж, я постучала в высокую темно-коричневую дверь. И, вовсе не ожидая, что постоялец поспешит приглашать внутрь первого встречного, сказала достаточно громко, чтобы было слышно внутри, но и достаточно тихо для того, чтобы не привлекать излишнего внимания снаружи:

– Это я.

Дверь открылась почти сразу. Возникший на пороге Кентон выглядел немного удивленным и, казалось, был не слишком рад меня видеть.

– Заходи, – тем не менее произнес он бесцветным голосом и посторонился, пропуская меня внутрь.

Маленькая комната с простой, бедной мебелью, но чисто убранная; кровать, двустворчатый шкаф, одинокий грубо сколоченный стул, в углу – умывальник; низкий потолок. Каково это – находиться в таком месте, пусть даже всего несколько дней, когда привык жить в роскошном особняке со штатом слуг и ни в чем не нуждаться?

– Не замок, – развел руками он, должно быть проследив за моим взглядом.

– Ну, зато в замке значительно холоднее, – рассудительно заметила я, пожимая плечами.

– Это правда?

Кентон смотрел на меня жестким, хмурым взглядом.

– Что правда? То, что в замках безумно холодно?

– Нет. То, что ты собираешься проверить это сегодня в обществе Рейвена.

Ах вот оно что. Оказывается, Гай умеет слушать. И бегать. Не умеет, правда, делать выводы, но ничего, он еще совсем мальчик, со временем научится. Надо же, никогда бы не подумала, что о месте своего укрытия Кентон известит именно его.

– Правда, – просто ответила я.

– И ты идешь к нему сама?

Я с усмешкой кивнула.

– Абсолютно. Силой меня никто не тащит и даже к лошадиному хвосту привязывать не собираются.

– Понятно, – кивнул в свою очередь он. – И для чего в таком случае ты пришла сюда? Хочешь сообщить мне, что можешь в пылу страсти не удержаться и рассказать Рейвену, где я нахожусь? Я тронут такой заботой.

Да, так у нас разговора не получится. Вот только я пришла сюда не за разговорами.

– Ты говорил, что примешь меня в любое время дня и ночи, – напомнила я, четко выговаривая слова и пристально глядя ему в глаза.

Если сейчас он станет делать вид, что не помнит, о какой цели визита тогда шла речь, или начнет отговаривать или выяснять отношения, то я просто развернусь и уйду.

Но он не стал. Подошел ко мне почти вплотную. Не моргая, встретил мой взгляд. А потом обхватил за плечи, впился губами в мои губы и подтолкнул к внезапно оказавшейся так близко кровати. На постель мы упали одновременно. Кажется, кровать оказалась довольно-таки жесткой; впрочем, я помню это не слишком отчетливо. Кентон не дал мне возможности сосредоточиться на подобных вещах, гладя мои волосы, плечи, руки, покрывая поцелуями лицо. Потом, соскользнув с кровати, быстро стянул с моих ног короткие кожаные сапожки и отбросил их в сторону. Все еще стоя на полу, опираясь на одно колено, поцеловал мою щиколотку. Я села на постели и, обхватив его за плечи, затащила обратно в кровать. Кентон принялся стягивать с меня платье; я изогнулась, помогая поскорее избавиться от этого ненужного предмета; он снова жарко поцеловал меня в губы, еще прежде, чем мои руки окончательно выскользнули из рукавов. Оставшись в светло-голубом нижнем белье из плотной кружевной ткани, я всерьез принялась за одежду Кентона. Быстро разделавшись с рубашкой и брюками, вернула его к тому же внешнему виду, что и недавно в ванной. Только на этот раз не нужно было притворяться, будто меня это нисколечки не интересует. Крылья за спиной при беглом осмотре так и не обнаружились, но, честно говоря, мне было глубоко на это наплевать.

Вполне натренированными движениями Кентон расстегнул крючочки корсета и осторожно, будто это было произведение искусства, положил его в сторону. А потом впился губами в мою грудь. Опираясь о кровать локтями, я откинула голову назад и тихо застонала, когда он принялся ласкать сосок языком. По телу побежали все более настойчивые волны жара. Подтянувшись на руках, Кентон приблизил свое лицо к моему, навис надо мной, раздвигая мне ноги своими коленями, а потом крепко сжал в объятиях… И не выпускал до тех пор, пока я со стоном блаженства не рухнула головой на подушку.

А ведь я приходила сюда вовсе не ради удовольствия. А зачем? Да трудно сказать зачем. То ли для того, чтобы досадить Рейвену, то ли чтобы было что вспомнить, крепко зажмурившись сегодняшней ночью. Я повернулась набок и уткнулась носом в разгоряченное плечо Кентона. И почувствовала, как он поцеловал меня в макушку.

– Поехали со мной, – сказал он, обнимая меня за плечи.

Я улыбнулась. Раньше я никуда ехать не хотела, а теперь было слишком поздно. Но мне было приятно, что он это предложил. Хотя на самом деле что тут такого? Не замуж ведь зовет.

– Не могу, – коротко вздохнула я в ответ.

Кентон немного отстранился и заглянул мне в лицо.

– Но ты же не собираешься идти сегодня к Рейвену? – нахмурился он.