Торговец отражений

— Пока мы сами. — Шелдон слабенько улыбнулся, словно уже забыл, как это делать, и заново учился. — У тебя свои цели, Грейс. Занимайся ими.

— Ты говоришь совсем как он. До встречи, Шелдон.

— До встречи, Грейс.

Он ушел быстро, вылетел за дверь как ветер, случайно впущенный в храм. А когда Грейс обернулась и посмотрела вперед, увидела Кристофера, который наконец появился.

Грейс шла к нему быстро, подарок сжимала в руках, и даже не переживала, что мужчине не понравится. День рождения — это в первую очередь повод.

— Здравствуйте, Кристофер! — сказала Грейс, когда подошла к нему со спины.

Он оборачивался всегда до того, как отвечал, даже если узнавал человека по голосу. Грейс посмотрела на него и поняла, что Кристофер ничуть не изменился. Он всегда был с ней честен.

— Грейс! Я так давно тебя не видел. Очень рад, что ты зашла, — обрадовался священник Кристофер и широко улыбнулся. Совсем как юноша, когда улыбался.

— С Днем рождения! — сказала Грейс и протянула ему сверток, который попросила торговца обтянуть подарочной ленточкой.

В глазах мужчины загорелось детское восхищение.

— Грейс, я польщен. Спасибо тебе, от всего сердца. Мне очень приятно. Боюсь только, мне нечего подарить тебе взамен, — смутился Кристофер и прижал сверток к груди.

Грейс улыбнулась.

— Я буду очень рада, если вы поговорите со мной.

— Я всегда рад пообщаться с тобой, Грейс, — сказал Кристофер и жестом пригласил Грейс сесть на лавочку.

— Нет. Мы можем поговорить без лишних глаз?

Он смутился, но уже не от радостной тревоги.

— Что-то случилось?

— Помните, вы говорили, что любите разговоры по душам?

— Конечно. Но, боюсь, я не хороший собеседник для обсуждения личных тем. — Он, кажется, испугался.

Грейс закусила губу.

— Это по вашей специальности.

— Прости?

— По религии. Помните, мы когда-то уже говорили?

— Конечно, помню, но…

— Так у вас есть минутка?

— У меня… — Он подавил вздох. Честность все-таки победила. — Конечно. Пойдем ко мне.

Священник Кристофер боязливо оглядывался, проверял, не следил ли кто за ними, не подумал ли кто плохого. Грейс видела это, кажется, в первый раз.

«Ты взберешься высоко, Грейс, и с высоты будешь видеть всех, кого можно научить правде. Ты подойдешь близко к взрослым, которые воздействуют на других. Так воспользуйся привилегией с умом», — сказал ей когда-то Джексон. Он еще тогда предвидел триумф его правды.

Кабинет Кристофера светлый и теплый. Шкафы по обе стороны, стол посередине. Грейс вдохнула аромат чистоты и почувствовала, как закружилась голова.

— Присаживайся, — тихо сказал Кристофер и аккуратно поставил подарок на стол. — Будешь чай или…

— Нет, прошу, ничего не нужно.

Он сел напротив и скрестил руки перед собой. Почувствовал неладное сразу, но не стал подавать вид. А лицом к лицу с Грейс сидеть боялся, боялся ее проницательного взгляда, от которого ничто не могло уже скрыться.

— Я не знаю, как сказать вам это, но как человек знающий, вы должны понять меня. Вы должны понять.

— Я должен?

— Должны. Мне нужно поговорить с вами. — Грейс закрыла глаза. — Помните, когда-то я спрашивала у вас, что будет, если Бог умрет?

— Такого не забудешь, Грейс, — с придыханием, ответил священник Кристофер.

— Как-то вы сказали, что Бог не может умереть, потому что он не живет как человек. Потому что Бог и человек — разные вещи.

— Не помню, чтобы такое говорил.

— Но вы хотели так сказать! — Грейс зажмурилась, но быстро, словно опомнившись, открыла глаза и посмотрела на Кристофера. — Это не так важно. Я нашла ответ на этот вопрос.

— Я очень рад, Грейс, — хотел было остановить ее Кристофер, но Грейс начала первой.

— Вы говорили, что Бог и человек не могут пересекаться, потому и умереть Бог не может. Но если все это — человек? Его обличия? Это не просто философия, Кристофер. Что если стать сверхчеловеком можно? Что если такой человек на самом деле есть? Что если он стал Богом?

— Мне казалось, что это просто Ницше и его книга.

— А что если найдется человек, который правильно поймет это? Что если кто-то все-таки найдет ответ на эти вопросы?

— За тысячелетия таких людей было много, но не все несли в мир добро, — сказал мужчина и дрогнувшей рукой поправил рукав. — Кто-то был философом, кто-то был правителем, но, Грейс, не все хотят делать добро.

— Но если он хочет подарить правду миру? Если он на самом деле есть?

— Такой человек?

— Да. Что если он подарит правду миру? Важно ли, как правда появится в нем?

Священник понял, что ответить на вопрос не мог.

— Просто праздник наводит на странные мысли, — сказала Грейс. — Вы слышите, как бьется сердце у вас в груди? Чувствуете? Оно дает вам жизнь. А люди вокруг чествуют смерть. Но мы ведь такие же, разве не так? Мы одни из них. Мы тоже смерть ценим больше жизни.

Кристофер вздохнул.

— Очень мудрое рассуждение, Грейс. Не могу быть уверен, что хорошо понимаю тебя.

— Что если мы служим чужим правдам? Что если правда внутри нас? Может, мы и есть Боги?

— Мы? — удивился Кристофер.