Том 3. Повести. Рассказы. Стихотворения

Есть в Уэссексе вершины,
будто милующая рука

Их лепила для забытья, для мысли
и для смерти. Пока

Я стою к востоку, на Ингпен-Бикон,
или к западу, на Уиллз-Нек,

Я знаю, что здесь я был до рожденья
и сюда вернусь навек.

Внизу — ни братьев, ни друзей,
ни души, с которой дано

Понять, что все о тебе известно
и все тебе прощено.

Внизу они странны и далеки,
внизу мне союзника нет.

Но цепи рассудка не так гремят,
если небо — ближайший сосед.

В городах безумные тени,
как сыщики, ходят за мной,

Тени юности, спутники мои,
прошлого призрак худой.

Они меня ловят, они твердят
о том, чему я не рад:

Холодные усмешки мужчин,
женский презрительный взгляд.

Внизу я, должно быть, предал себя,
того, кем некогда был,

Кем быть перестал. Он бродит, ища,
кто бы его вразумил.

Какая сила меня вогнала
в этот облик чужой,

В бабочку, бросившую его
старинный кокон свой.

Я на равнину не спущусь,
чтобы призрака не встречать:

Он никем не видим, но сердце мое
перестает стучать.

И шпилей городских я боюсь
из-за тех, кто давно угас:

Никому не видимые, с меня
они не спускают глаз.

Есть призрак в Йеллем-Ботом,
он вечно стоит под луной.

Есть другой, он сжимает тонкий рот
под гробовой пеленой.

Есть еще дух железных дорог:
куда я ни сбегу,

Его профиль в окне, и он говорит,
чего слышать я не могу.

А дивная женщина… Но теперь
я — только мысль ее;

Мысль сменяет мысль; давным-давно
она думает свое.

Впрочем, она не знала,
как можно ее любить…

Но время от нежности лечит.
Я рад ее отпустить.

И я поднимаюсь на Ингпен-Бикон,
на Уиллз-Нек, на восток,

На ближние, дальние холмы,
где воздух пуст и высок,

Куда женщины со мной не пойдут,
где не встретишь мужчин,

Где призраки вынуждены отступить,
где я наконец один.

Перевод О. Седаковой

СПЯЩИЙ ПЕВЕЦ^{27}

(Алджернон Чарлз Суинберн, 1837–1909)

(Бончерч, 1910)