Только ты и я

Я вздыхаю и выпрямляюсь во весь рост. Колени слегка побаливают после того, как я столько времени сидела на корточках. Взявшись за спинку кресла, я качу его обратно в гостиную и ставлю на прежнее место. Нож я бросаю на диван – подальше от себя, чтобы избежать соблазна одним махом перерезать ему глотку и остановить этот поток лжи. Тени в комнате сливаются друг с другом, образуя однородный густой мрак, и я включаю электрический свет. В одно мгновение тьма отступает, и гостиную заливает яркий белый свет. Я зажмуриваюсь, а когда открываю глаза, вижу, что длинные и узкие стеклянные плафоны люстры похожи на нависшую над нашими головами гроздь сосулек. Тьма временно изгнана, но электрический свет кажется слишком холодным, и меня пробирает странная дрожь.

Стивен молчит, но я знаю, что он еще не побежден. Ему продолжает казаться, что он не совершил ничего такого, за что он может и должен нести ответственность. Эта иллюзия – как сорняк, который прочно укоренился в его мозгу, и вырвать ее будет непросто. Похоже, эта работа потребует времени гораздо больше, чем я рассчитывала, но она будет сделана – в этом я не сомневаюсь. Я должна избавить Стивена от иллюзий и открыть ему глаза на истину, о которой он за всю свою жизнь ни разу не задумался.

45

Стивен

Как только Элли снова исчезла, Стивен возобновил попытки освободиться. Несколько раз он сильно рванулся в надежде оборвать скотч и вдруг заметил, что липкая лента, которой была привязана к подлокотнику его левая рука, слегка растянулась или же с самого начала была натянута не так сильно. На мгновение он замер, соображая. Если удастся достаточно сильно согнуть запястье, тогда, пожалуй, руку он сумеет выдернуть. Ну-ка, попробуем…

Он начал с частых коротких рывков, надеясь растянуть скотч еще сильнее. Работая рукой как рычагом, он не сводил взгляда с ножа, который валялся на подушках дивана. Если удастся освободить руку, он попробует до него дотянуться, и тогда… Да, он сможет. Точно!

В течение нескольких секунд освобождение перестало быть для него чем-то недостижимым, почти абстрактным, превратившись в задачу чисто практического свойства. Сначала высвободить руку, потом дотянуться до ножа и перерезать путы на правой руке и на ногах, и наконец – как можно скорее выбраться из этого ужасного дома. В том, что Элли помешалась, Стивен больше не сомневался. Спектакль, который она устроила с ножом, это доказывал, но сейчас он думал о другом. В его мозгу безостановочно кружились три слова, которые она произнесла чуть раньше: «моя дорогая Джейн».

Нет, она не утверждала, будто никогда не встречалась ни с Д., ни с А., однако ни та ни другая просто не могли знать ничего, что выходило бы за рамки их собственных отношений с ним. Так откуда же Элли знает остальное? Как, когда сумела она докопаться чуть не до всех его секретов?

Липкая лента натирала кожу, выдирала из нее клочья волос, но Стивен не ослаблял усилий. Это, однако, не мешало ему думать. Он понимал, что для ответа на свой вопрос ему придется заново оценить каждый эпизод своих отношений с Элли – особенно те моменты, когда его что-то отвлекало. Раньше это его почти не беспокоило, но теперь… Что она делала, пока он принимал душ или удалялся в туалет? А как насчет того раза, когда он переспал с ней в первый раз? Проснувшись утром, он обнаружил, что Элли, одетая в одну лишь его рубашку, внимательно осматривает гостиную. Тогда он решил, что ей просто любопытно, но не исключено, что она шпионила, вынюхивала, искала улики. Да, когда он проснулся и, поняв, что ее нет рядом, отправился на поиски, он застал ее у книжного шкафа, где она задумчиво водила кончиками пальцев по корешкам журналов и сборников статей, но не исключено, что она искала какие-то вложенные между страниц бумаги, письма или фотографии. Разумеется, тогда ему просто не пришло в голову ничего такого. Прислонившись к дверному косяку, он любовался ею и тем, как она выглядит в его одежде в его гостиной. Зрелище было, прямо сказать, очень красивое и весьма возбуждающее, но, быть может, это была всего лишь игра.

Ненадолго зажмурившись, Стивен постарался вспомнить тот день как можно подробнее.

«Что это такое?» – спросила Элли, когда, заметив, наконец, его присутствие, она обернулась к двери. Ее улыбка и слегка взлохмаченные со сна волосы дополняли друг друга и выглядели просто идеально. Эта смесь невинности и сексуальности заставила его испытать такой сильный прилив самой настоящей нежности, что у него свело живот и слегка засосало под ложечкой.

«Это журналы и сборники, в которых напечатаны мои статьи».

«Какие статьи?»

«В основном критические эссе, обзоры и прочие».

При других обстоятельствах Стивен предложил бы ей заплатить за такси, пообещав позвонить и обсудить дальнейшие планы, но тогда… тогда ему захотелось, чтобы она осталась.

«Прочти мне какую-нибудь маленькую статью».

«Мне бы не хотелось, чтобы ты скучала».

«О, я уверена, ты сумеешь прочитать так, чтобы мне стало интересно».

И она снова вернулась к журнальным полкам.