Только не для взрослых

– Слушай, Макс, так нельзя. Нет, ну понятно, что ты расстроен, но выход всегда должен быть. Даже в такой отстойной ситуации.

– Неужели? – саркастически фыркнул тот. – Можешь еще попробовать сказать, что я вышел из зоны комфорта и что все к лучшему.

– Ты вышел из зоны комфорта, – твердо сказал я. – Не обижайся, но после той кайфовой жизни, что была у вас с Тёмой, любого бы колбасило.

– Значит, ты считаешь, что сам по себе я никто? – Макс замедлился.

– Я этого не говорил. Но к хорошему привыкаешь.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. – Он вернулся к прежнему темпу.

И тут я понял, что именно нужно сказать. Вспомнил слова Артёма, когда он договаривался с нами о побеге.

– Тёма поступил так ради тебя.

– Да-да, конечно. – Макс помахал рукой над ухом, делая вид, что смахивает лапшу.

– Это точно! Он сам нам с Тифом говорил. Мы приходили за несколько дней до этого. Артём просил нас помочь и сказал, что не хочет тебя втягивать.

– Брехня! Он просто боялся, что я не дам ему это сделать.

– Да нет же! Он знал, что если его станут искать, то у тебя могут быть неприятности и что будет лучше, если ты останешься не при делах.

– Вот я и не при делах. – Макс делано рассмеялся. – Наверное, я это заслужил. Однажды я его тоже бросил, со злости. Но ты просто не знаешь, каким говнюком может быть Чернецкий.

– Вряд ли он предполагал, что Костров выгонит тебя из квартиры.

Тяжело засопев, Макс задумался. Наверняка он и сам искал для Артёма оправдания.

– Он тебе звонил?

Макс кивнул.

– И что сказал?

– Я с ним не разговаривал.

– То есть он даже не в курсе, где ты и что с тобой?

– Без понятия.

– Ладно. Дело твое.

Мимо в очередной раз проехали три симпатичные девушки, усиленно пытавшиеся привлечь наше внимание. Однако мы лишь проводили их взглядами.

– И что, вы там на фабрике даже с вебкамщицами не познакомились?

– Какими такими вебкамщицами? – удивился он.

– Да ты что?! – Я уловил в его голосе проснувшийся интерес. – Там над вами, где фотостудии, еще и вебкам сидит.

– Откуда ты знаешь?

– Ехал с одной из них в лифте.

– Да ладно?! – Макс остановился.

– Отвечаю.

– Хм… – Он задумчиво покусал губы.

Мы приметили наших девчонок возле лавочки и подъехали к ним, а спустя минут пятнадцать Макс сам утянул меня в сторону.

– Думаю, взломать их будет покруче, чем знакомиться.

– Кого взломать? – не сразу сообразил я.

– Вебкамщиц твоих.

– Ты серьезно?

– А почему нет? Там же общая сеть, а мы на соседних этажах. Подсяду к ним, никто не заметит.

Я не поверил своим ушам:

– И что, можно будет смотреть, что у них там происходит?

Вместо ответа Макс расплылся в довольной ухмылке.

– Офигеть!

– Хочешь, поедем прямо сейчас?

Я замешкался и тут увидел поспешно удаляющуюся в сторону выхода Настину спину.

– Что случилось? – Догнав, я с трудом остановил ее за локоть. – Ты почему уходишь без меня? И даже не попрощалась?!

Я искренне недоумевал.

– Я все знаю, – трагичным голосом произнесла она, стараясь не смотреть в мою сторону.

– Что знаешь?

– Про тебя и Зою.

– Не понимаю.

– Что ты ее любишь.

– Это неправда.

– Да? – Она резко остановилась и прищурилась.

Еще ни разу с момента нашего знакомства я не видел, чтобы Настя злилась, но теперь лицо ее полыхало, а в глазах плясали молнии. Я поежился.

– Не смотри на меня так, пожалуйста. Единственное, что я сделал, – это отдал ей пирог. Но ведь мы уже сто раз эту тему обсудили.

– Речь не о пироге. Я видела надпись.

– Какую еще надпись?

– О том, что ты ее любишь. Баллончиком на асфальте…

– Ах, это. – Я даже засмеялся от облегчения. – Это она тебе показала?

– Она не показывала, но я увидела. Тифон сказал, что это он написал, но по тому, как они переглядывались, я поняла, что это ты. Я, может, и глупая, Никита, но внимательная.

– Так это же я пошутил. Писал как бы от имени Тифа там, в лагере, где мы подрабатывали. Ничего такого. Просто надпись.

– Кажется, ты меня не услышал. Говорю тебе, я достаточно внимательная, чтобы сложить все обрывки фраз, шуточки Лёхи, недомолвки в твоих историях, а также вашу нежную с ней дружбу, и прибавить к этому пирог и надпись.

Я почувствовал, что начинаю терять почву под ногами.

– Послушай, пожалуйста! Ну, даже если она когда-то и нравилась мне, то это было до тебя. Разве тебе никто до меня не нравился?

– Так не нравился.

– Что мне сделать, чтобы ты поверила? – Я придержал ее за плечи и приготовился поцеловать, но она выставила вперед руку, обозначая дистанцию.

– Я же сказала, что не готова к страданиям, поэтому не звони мне больше.

Настя развернулась и уехала.

Я еще какое-то время так и стоял посреди ледовой дорожки, чувствуя себя глупым и несправедливо обиженным.

Глава 21 Тоня

Если все, что рассказывал Амелин о той семейке в загородном доме, правда, то эту версию его исчезновения можно было считать самой реалистичной из всех. Успокаивала она несильно, но, по крайней мере, означала, что он жив.

Снега за ночь навалило столько, что я едва переставляла ноги.