Только не для взрослых

Аделина Шу – фотомодель, актриса, блогерша, певица, ведущая – в общем всё и сразу. Лицо, без которого последние пару лет не обходилась ни одна светская хроника. Десятки ее бойфрендов, наряды, увлечения, досуг – все это бесконечно обсуждалось и перемывалось.

К публичным людям подобного рода я относилась с неприязнью, но не знать ее не могла.

– Он такой необычный. Стихи мне читал. – Она нарочно проигнорировала мой вопрос. – Цветаевой. Про поезд жизни. Ему бы тик-токи снимать.

Я промолчала. Сложно было представить более противоположные вещи, чем Амелин и тик-ток.

– Такую мордашку и вайб нужно использовать, пока возраст позволяет, – продолжила она. – Пусть даже стихи. Какая разница? Главное, цепляет. Я сейчас двоих ребят продюсирую – чисто из-за внешки. За три месяца у них уже по двадцать тысяч подписчиков. Ладно, проехали. Короче, найди его. Мне очень нужна эта картина.

– Найду, если вы скажете, куда он поехал.

– Я правда не знаю, куда он после меня отправился. Ему кто-то позвонил, и он тут же ушел, пообещав вернуться в воскресенье. – Теперь она смотрела на меня пристально, не отрываясь. Наверное, думала, что я начну кричать, что узнала ее, и задыхаться от восторга, но, когда этого не произошло, расслабилась. – Но при мне он просматривал расписание загородных поездов. Возможно, это поможет.

– Спасибо! – Я обрадовалась, хотя, как именно трактовать эту новую информацию, пока еще не понимала.

– Хочешь, покажу тебе свою коллекцию? – неожиданно предложила Аделина.

Я кивнула, но в голове уже вовсю крутились мысли об электричках. Зачем Амелину понадобилось срочно ехать за город?

Аделина передала мне в руки свой айфон.

На фотографии была точно такая же картина, как те, которые подарил ребятам Гаврилович. Но красная. Холст, покрытый хаотичными мазками однотонной масляной краски. На первый взгляд ничего особенного. Просто цвет.

– Это – «Красная красота». Так в древности называли наряд девушки, с которым она расстается перед замужеством, – пояснила Аделина. – Инициация. Переход в новое качество. Понимаешь? А это, – она перелистнула картинку на золотистый, будто светящийся, квадрат, – «Звездная пыль». Приносит успех. Я раздобыла ее самой первой.

Следующими была приносящая удовольствие бледно-розовая «Пастила» и серая картина «Слоны Ганнибала», означающая волю к победе.

– Возможно, когда-нибудь я соберу их все. Говорят, таких существует около пятидесяти. Но пока я стараюсь приобретать только те, чьи свойства мне нужнее всего.

– Вам нужен покой?

– Именно. – С протяжным вздохом она потянулась разминая спину. – Ты не представляешь, как я устала.

– Но Костя считает, что она приносит душевный покой.

– А вот и нет. Душа меня совершенно не интересует. «Место на кладбище» – это покой физический. Не смерть, конечно, но стагнация. В последнее время я совершенно не могу спать и даже в свободные минуты ощущаю тонус. Подержу ее немного у себя, потом передарю.

– Если вы умеете исполнять желания, то почему не пожелаете себе покоя?

– С желаниями не так все просто. – Аделина снова уставилась вперед. – Есть у меня одна знакомая бурятка. Улзы. Потомственная шаманка, слепая и немощная. Я плачу ее племяннице. Проблема в том, что один человек – одно желание, понимаешь? А я уже загадывала. Но обычно до шаманки дело не доходит. Девяносто процентов желаний исполняются деньгами и связями. Вот как у твоего Кости.

– Скажите, пожалуйста, что это? Вдруг оно поможет его найти?

Несколько секунд Аделина раздумывала.

– Его желание касалось тебя. Точнее, твоей мамы.

– Мамы? – Такого я совсем не ожидала.

– Он загадал сохранить ей ребенка. Но для этого не требуется ни волшебство, ни магия. Достаточно договориться с хорошими врачами и найти нужные лекарства. Я ей помогу, но сначала мне нужна картина.

Попрощавшись с Аделиной, я отправилась домой и почти сразу написала Лёхе, попросив дать адрес того загородного дома, куда они ездили на детский утренник. Но Лёха заупрямился, испугавшись, что я устрою «самодеятельность», и предложил встретиться лично, чтобы все обсудить.

Глава 20 Никита

Тифон, Ярослав и Макс все же умотали на фабрику. Об этом мне рассказал Лёха. Они забрали его из дома в семь утра и заставили ехать с ними, а до этого всю ночь просто катались по Москве. Сначала отвезли Лану на передержку. После Ярослав отвалил кучу денег за парковку на территории фабрики, и только потом им удалось заселиться.

Меня подмывало поехать к ним и разведать обстановку, но предновогодние недели в универе были слишком насыщенными, так что я вряд ли смог бы выбраться при всем желании.

Однако в среду посреди четвертой пары внезапно написала Зоя, приглашая нас с Настей на каток в парк Горького.

Этот препод разрешал выходить не объясняя причин, главное, чтобы его не отвлекали. И я не отвлек – просто тихо собрался и свалил.

Сагитировать Настю на коньки оказалось проще простого.

Встретились через тридцать пять минут после того, как я с непроницаемым видом вышел из лекционной аудитории.