Только бы не

— Вот и я думаю, что не надо, — сказал с сухой усмешкой. — Все мы живём иллюзиями, как слепые котята, пока не торкнет хорошенько. И только тогда видим своё истинное лицо.

И как ни старайся, не поймёшь, любит себя Дмитрий настоящим или ненавидит. Хотя странно было бы любить себя за убийство и за похоть.

Больше мы почти не разговаривали, так легче. Так не надо объяснять, почему я засыпаю на его плече, почему после мягкого «Спи!» он провёл губами по моему лбу и почему этот день был первым за прошедший год, когда я чувствовала себя почти счастливой. Без видимой на то причины.

* * *

Кошмары мне снятся, но редко, хватает дневных мыслей. Так намучаюсь за день, что ночью уже ничего не боюсь. Но всякое бывает.

В эту ночь я заснула на плече Дмитрия, будто провалилась в пропасть, а очнулась в своей постели в тисках кошмара. Дёргаюсь изо всех сил, хриплю, раздирая горло, но реальность не спешит разгонять сон.

Надо мной звучит приказ Дмитрия:

— Проснись!

Он навалился на меня всем телом и почти касается лица губами. Моё тело бьётся в панике, но разум ещё не проснулся.

— Успокойся, Виктория! Не дёргайся так, ты упадёшь с кровати! — Убедившись, что я затихла, Дмитрий отодвинулся, и я сделала жадный вдох. — Что тебе снилось?

— Не знаю…

Но страшно так, что хочется бежать и сброситься с пустоту. Во сне я потеряла себя, или меня не существует вовсе. Это самый страшный из моих кошмаров, потому что он напоминает правду. У меня была жизнь, а потом её не стало.

Дмитрий чувствует мой страх, узнаёт его по дрожи, по рваному ритму дыхания. Он всем телом загораживает меня от видений. Его запах, его чистое, знакомое тепло заполняют мои ноздри и проникают в мысли.

— Смотри на меня! — требует, и я встречаюсь взглядом с полутьмой его лица. — Проснись! Здесь только мы с тобой, больше никого и ничего. Ни людей, ни грёбаного прошлого, ничего нет. Только я и ты.

— Да.

Разум просыпается, развеивая в голове последние обрывки кошмара.

— Всё хорошо, Виктория! Твоего мужа больше нет.

— Я знаю.

— Я смыл его с тебя. Каждую твою мысль о нём, каждое воспоминание, каждую каплю стыда.

— Да. Всё хорошо, это просто кошмар, даже не знаю, что мне снилось.

Я толкнула Дмитрия в грудь, и он отодвинулся, хотя и неохотно, и на прощание провёл кончиками пальцев по моему плечу, зацепив край пижамы. Вроде простое прикосновение, но вздох забился в моём горле пойманной птицей. Ночная паника, как шаровая молния между нашими телами, свернулась в клубок и задрожала под пальцами Дмитрия, полностью ему подчиняясь. Если захочет, он может схватить её в кулак и выбросить, вырвать из меня навсегда. Дмитрий умеет управлять мной, мыслями и телом, но и сам не остаётся равнодушным. Его затягивает с ощутимой силой. Он знает, что надо уйти, оторвать от меня руки, но застыл в полудвижении, касаясь меня кончиками пальцев.

— Спи! — приказывает, его голос звучит грубо. Он злится из-за того, что не хочет уходить. Я ощущаю его борьбу, его слишком резкие движения. Откинув одеяло с моих ног, он берёт в руки холодную стопу, кладёт себе на колени и согревает. Прижимает к себе, и я чувствую сильные мышцы его бедра. Внутри меня дёргается что-то живое, нерв, чувство. Дмитрию не хочется уходить, а мне хочется, чтобы он остался. В этот момент я не думаю о сексе и о моей абсолютной неспособности получить наслаждение. Я не думаю о грядущей свадьбе и о домике для содержанок. Я слишком занята тем, что наслаждаюсь тёплыми руками на моих стопах. Моё тело вибрирует под мужскими пальцами.

Из-за туч выглянула луна, свет проник в комнату через ажурные занавеси, и тогда я разглядела лицо Дмитрия. Похоть. Я помню её с прошлого раза. Даже в полутьме она очевидна, сильная, как шторм, после того, как он скрывал её все эти дни. Похоть проходит волной дрожи по сильному телу, туманит взгляд Дмитрия.

Никогда ещё я не встречала мужчину настолько богатого, избалованного властью, который так сильно нуждается в том, что ему недоступно.

Дмитрий ловит мой вздох, касается лодыжек, мягко окольцовывает их ладонями. Мне приятно и легко, но, когда Дмитрий обрисовывает коленные чашечки большими пальцами, я вздрагиваю от странного рефлекса. Он сразу отступает.

— Спи, Виктория! Тебе нечего бояться.

Дмитрий закрывает меня одеялом и решительно выходит из комнаты. Каждым широким шагом он празднует очередную победу над своей слабостью.

Я остыла от кошмара, расслабилась в руках Дмитрия и совершенно, абсолютно ни о чём не думаю. Кроме той правды, которую мы не сказали друг другу. О том, что моё очищение не было полным. Внутри меня прошлое, оно всё ещё живо, и с этим надо что-то делать. Дмитрий должен это сделать, именно он, именно сейчас.

Поэтому, как только я слышу скрип дивана в гостиной, то поднимаюсь на ноги и иду следом.

Я не позволяю себе передумать.