Тьма императора

И София, переодевшись в платье и распустив по спине мокрые волосы, полезла в шкаф за принадлежностями для рисования.

Арен не стал сообщать Софии время своего визита, потому что не представлял, во сколько получится к ней зайти. Он вновь долго сидел с детьми, а после сказал Виктории, что сам уложит их спать, и примерно полчаса читал им книгу – пока Александр не закрыл глаза и не засопел.

– Иди-и-и, па-ап, – зевнула Агата. – Я тоже… скоро.

Нужно было поговорить с дочерью об эмпатии, но Арен решил отложить это до завтра. Сейчас никаких сил на серьезные разговоры не имелось – ни у него, ни у Агаты.

– Иду. – Он уже наклонился, чтобы поцеловать свою девочку, когда она вдруг спросила полусонным голосом:

– Ты к Софи?

Арен вздохнул, поцеловал Агату и сказал то единственное, что было возможно:

– Нет. Спокойной ночи, моя радость.

– Ага…

И в который раз София рисовала, сидя к нему спиной и совершенно не обращая внимания на вспыхнувший в камине огонь, искрясь от восторга и радости. Интересно, что она рисует сейчас?

Арен подошел ближе, стараясь ступать как можно тише. И заглянул Софии через плечо.

Его будто ведром ледяной воды окатило. А потом он почувствовал такую ярость, что ладони непроизвольно нагрелись, готовясь выпустить огонь.

На рисунке был Арчибальд. И не просто Арчибальд, а, демоны его раздери, обнаженный по пояс Арчибальд! С широкой улыбкой, которую Арен знал наизусть и понимал – для слуг она не предназначается, и сегодня на обеде Арчи так не улыбался. С радостно блестящими глазами – и чему он интересно радуется?! А главное – по обнаженному нарисованному торсу брата стекали капельки воды, и именно их сейчас восторженно писала София.

Когда она успела увидеть брата таким? И почему ему не доложили?!

В этот момент девушка вдруг перестала рисовать, словно прислушиваясь, а затем обернулась.

– О! – Она улыбнулась, вспыхнув от радостного смущения. – Ваше величество! А мне показалось, что я слышу дыхание за спиной, вот и решила проверить. Вы… что с вами?

Радость уходила из Софии, сменяясь тревогой. Ничего удивительного. Арен прекрасно понимал, как сейчас выглядит. И глаза… они наверняка полностью почернели, став еще более пугающими, чем обычно.

– Все в порядке, – сказал император совершенно ледяным голосом. Но иначе было невозможно. Еще немного – и он тут что-нибудь сожжет. Он даже знал, что именно. Этот демонов рисунок! – Я просто устал.

– Простите, надо было поговорить об этом раньше, но я забыла, – произнесла София. Тревога в ней возросла и раздражала его сильнее. – Я хотела обсудить мой режим в выходной день. Он будет отличаться?

Защитник, почему в груди так болит? Туда словно молния попала.

– Будет. Придешь завтра к девяти, как всегда, и решим на месте. Скорее всего, половина дня у тебя освободится.

Вспышка радости. Чему она так рада? На свидание собирается?

– Тебе понравился Арчибальд, – сказал император, глядя на рисунок. Он не спрашивал, а утверждал это, и ничуть не удивился, когда София кивнула.

– Да, ваш брат хороший человек.

Ясно. Агата когда-то влюбилась в его брата Аарона, София теперь предпочтет Арчибальда. Это понятно – Арчи, в отличие от Арена, не такой пугающий.

– Я сегодня ходила в бассейн, – продолжала София, и в ее голосе прорезались извиняющиеся нотки. – Мне говорили, что можно…

– Можно.

– Я там встретила его высочество, мы поплавали. – А теперь она словно оправдывалась. – Ваше величество… вы… – София вдруг полыхнула паникой. – Скажите, пожалуйста, что я сделала не так? Вы так смотрите, словно я сделала что-то… неправильно.

Вот – уже и эта девушка его испугалась.

– Ты все делаешь правильно. Доброй ночи, Софи.

Он успел отвернуться и сделать шаг к камину, когда она вдруг воскликнула:

– Стойте! Пожалуйста!

Император остановился, оглянулся – София уже бежала к шкафу, открывала его, шуршала бумагой, доставая какие-то листы. При этом она источала такое буйство эмоций, что Арену захотелось срочно присесть – голова закружилась. В них были и паника, и тревога, и непонимание, и смущение, и… нежность?..

– Вот! – София вернулась и протянула ему два листка бумаги. – Это… – Смущение и неловкость стали преобладающими. – Это… вот!

Император опустил глаза, рассматривая то, что протягивала ему девушка.

Это были рисунки. Два рисунка. На одном из них он был изображен в профиль – быстрый карандашный эскиз, но очень точный и живой, как и все, что рисовала София.

На втором оказались только его глаза, написанные акварелью. Только глаза… и язычки пламени вокруг.

– Весьма… пугающе, Софи.

– Почему? – Она удивилась. – Вы про глаза? Нет, совсем нет. Они у вас необычные, но совсем не пугающие.

– Ты так считаешь? – Император хмыкнул. Он слишком хорошо помнил, как она испугалась его пару минут назад.

– Да. А… – София запнулась и неуверенно произнесла: – Вам не нравится? Простите, если это так. Я не хотела вас огорчить. Первый рисунок я давно нарисовала, а этот сегодня…

Она расстроилась. Демоны, она действительно расстроилась.

– Ты совсем не огорчила меня, Софи, – сказал Арен, отдавая ей рисунки. – Ты очень талантлива. И…

Да что же это такое. Она сейчас заплачет, что ли?