Тьма императора

Про то, что Софии лучше поехать из-за ревности Виктории, Арен дипломатично промолчал – ни к чему Вагариусу это знать. Не самая главная причина, но важная – все же жену лучше лишний раз не раздражать. Даже с учетом его вчерашних угроз… Угрозы – они для мозгов. А Виктория порой рассуждала и поступала безрассудно.

– В субботу дежурит не старший охранник Агаты, – продолжал между тем Вано. – Но я бы рекомендовал вам поменять их местами с Дэйвом. У него уже есть мой амулет, кроме того, я считаю его лучшим из охранников вашей дочери.

– Поменяйте.

– Хорошо. – Вагариус чуть наклонил голову. – У меня все, ваше величество. У вас есть какие-нибудь пожелания?

«Выспаться», – подумал Арен, но вслух сказал:

– Нет, Вано. Ты все продумал.

– Спасибо, ваше величество.

Сегодня Александру было уже не настолько тоскливо без Агаты, поэтому в оранжерею они не пошли, а играли в железную дорогу. Во время игры София давала наследнику задания по развитию, проверяя мальчика на знания, необходимые для его возраста. Знаний у Алекса хватало, даже более чем – много общаясь со старшей сестрой, нахватался у нее всякого. И читать умел, правда, периодически путал буквы, а длинные слова разбирать категорически не желал. Но это ничего, пройдет со временем.

Агату привели перед обедом – девочка светилась от радости и осознания того, что уроки на сегодня закончились. Тем более что последней у нее была математика, которую наследница не любила.

– Мне больше нравятся история, альганский и иностранные языки, – сказала она Софии недавно. – Я не люблю складывать и вычитать.

Девушка улыбнулась и не стала пугать Агату перспективой еще и умножения с делением – сама потом узнает.

Император на обед немного опоздал, но все равно пришел раньше ее величества – Виктория, почему-то очень сонная, вошла в столовую, когда слуги начали разносить второе блюдо.

– Мама! – обрадовались наследники и кинулись к императрице, уронив лежащие на коленях тканевые салфетки.

Виктория, поцеловав обоих, села на место и произнесла немного смущенно:

– Приятного аппетита. Я что-то сегодня сплю на ходу.

– Это погода, ваше величество, – заметила София. – Вечером обещали грозу, вот вам и хочется спать.

– Глозу? – оживился Алекс. – Здолово! Я люблю смотлеть на молнии. А ты, Софи?

– И я люблю. Но еще больше я люблю их рисовать. Нарисуем с вами после обеда грозу?

– Глоза будет вечелом, – заметил мальчик. – Вечелом и надо лисовать. А сейчас лучше фолтепиано.

Агата расхохоталась, затеребила брата так, что он тоже захихикал. Смеялись и взрослые, а София, внезапно взглянув на Адриана, почувствовала себя странно.

Что это за чувство, она не могла понять, но ей вдруг захотелось встать и подойти к нему. Зачем? Ерунда какая-то. Он ей даже не нравится. И голова вновь закружилась… Точно погода виновата, вон и императрица вялая, сонная и не обращает внимания на происходящее вокруг. Даже когда все громко смеялись, она лишь улыбалась, глядя на детей.

После обеда София, как и «велел» Александр, занималась с наследниками игрой на фортепиано. Проводить двойной урок было непросто, но не невозможно – мальчик схватывал все быстро, хоть и отставал от Агаты.

Потом София гуляла с детьми в парке – небо действительно угрожающе темнело, и издалека доносились глухие раскаты грома. Вернувшись с первыми дождевыми каплями во дворец, они наблюдали за буйством стихии за окном и втроем рисовали дождь. Агате нравилось изображать капли воды, бегущие по стеклу, Александру, конечно, рисовать молнии, а Софии… ей просто нравилось смотреть на наследников.

Удивительные, ни капли не избалованные дети, которых она успела полюбить за прошедшие две с половиной недели. Уже сейчас чувствовалось, какими цельными личностями они вырастут. Интересно, Агата будет верховодить всегда или потом все поменяется? Александр ведь тоже лидер по натуре. Впрочем, это не важно – так или иначе, наследники останутся прекрасными людьми, которых София всегда будет помнить.

Агата, неожиданно оторвавшись от рисования потоков воды, отбросила кисточку в сторону и, подойдя к девушке, обняла ее.

– Ты что?..

– Мы тебя тоже любим, Софи! – сказала наследница, прижимаясь лицом к ее животу. – Очень-очень!

– Опять слетел эмпатический щит? – улыбнулась София, обнимая и подбежавшего Алекса. Сердце ее ныло и болело, хотелось плакать от трогательности и искренности, с которыми к ней жались дети.

– Ага, – ответила Агата, поднимая голову и щербато улыбаясь Софии в ответ. – Я сейчас поставлю, правда. Не заметила, как слетел, пока рисовала, а потом ты… Софи! – Девочка решительно нахмурилась. – Почему мама тебя не любит? Ты же любишь нас!

Бесхитростная детская логика.

– Твоя мама – не эмпат, Агата, – сказала София осторожно, погладив наследников по волосам. – Она не чувствует так, как ты.

Агата задумалась.

– Папа чувствует, как я. Значит, папа тебя тоже любит. И мама потом полюбит, да?

София не знала, плакать ей или смеяться.

– Конечно.

Девочка улыбнулась и вновь уткнулась лицом ей в живот, обняв второй рукой Александра.

Милые, прекрасные дети. Ее любимые воспитанники.

«Разве я могу вас предать?..»