Тьма императора

София, глядя на это, вспыхнула сочувствием к императору. Как же сложно, наверное, день за днем много лет терпеть подобное. И обычному-то человеку неприятно, а уж эмпату вдвойне или втройне. Понятно, почему он к ней стремится. Если бы Виктория просто не скандалила, император и не подумал бы смотреть на кого-то другого.

– Агата, – сказала вдруг ее величество, улыбнувшись дочери, – мне сегодня прислали приглашение на открытие выставки «Все куклы мира». Оно состоится в эту субботу. Хочешь пойти со мной?

– Ой, да! – обрадовалась наследница. – Как здорово, мам! Конечно, хочу! А…

– Вик, Агата, – вмешался император, – обсудим это вечером, хорошо?

– Да, пап, – отозвалась Агата спокойно, а у Виктории было такое недовольное лицо, что София даже разозлилась на секунду. Неужели ее величеству непонятно – император прервал этот диалог не из вредности, а из-за соображений безопасности! Агату ведь недавно пытались убить, и не стоит обсуждать при всех возможные поездки. Разве император грубил жене или проявил неуважение? Почему она так демонстративно недовольна?!

Наверное, София была слишком возмущена, потому что его величество вдруг посмотрел на нее, и в ее голове четко и ясно прозвучал его голос:

«Не сердись, моя драгоценность».

Это было так неожиданно, что она действительно перестала сердиться.

Ментальная магия. В ее институте читали курс по ментальной магии, но очень поверхностный. Передать кому-то свою мысль, даже совсем коротенькую, у Софии никогда не получалось.

Конечно, его величество прекрасный менталист, в этом нет ничего удивительного. Она просто совершенно не ожидала услышать в голове голос императора.

Очень захотелось ответить, чтобы он тоже удивился. И София, изо всех сил напрягшись, попыталась направить к его величеству короткую мысль.

«Постараюсь».

Получилось! Он поднял брови, улыбнулся и кивнул.

«Молодец».

Ральф Рильо

После обеда Арен встретился с Вано и его коллегой, которого Вагариус прочил на должность начальника охраны дворца. Ральф Рильо действительно оказался похож на Рона Янга, только вместо светлых волос у него были темные, почти черные, но тоже кудрявые и взъерошенные. Черные же глаза, длинный «птичий» нос и тонкие, будто все время поджатые губы – парень производил впечатление человека упрямого и с твердым характером.

Все решилось почти сразу, когда молодой человек сказал:

– Я считаю, что вам, ваше величество, лучше в настоящий момент сократить количество работающих на вас титулованных особ. Особенно среди охраны.

Радикально, но Арену понравилось.

– Вано тоже? – поинтересовался император, усмехнувшись, но Рильо не смутился.

– Вано нет. Но он – исключение, подтверждающее правило.

Вагариус хмыкнул.

– Что вы думаете о моем погибшем брате, Ральф? Об Аароне?

– Он был хорошим специалистом по безопасности, ваше величество. Но больше ничего хорошего я о нем сказать не могу. А плохое вы и без меня знаете.

Этот ответ Арену тоже понравился. Возможно, у Рильо нет такого опыта, как у Виго и его замов, но он честен, пожалуй, даже честолюбив и может далеко пойти.

Эмоции Ральфа не расходились со словами – были спокойными, ровными, без всяких волнений и страхов. И это тоже хорошо – Арен терпеть не мог, когда его боялись. Страх – вообще одно из самых отвратительных чувств – холодная волна, от которой порой ужасно тошнит.

– Неплохо, Ральф. Попробуем поработать с вами.

Рильо поклонился. Лицо оставалось бесстрастным, но Арен ощущал радость безопасника. Действительно хотел получить эту должность.

Виго Вамиус и его заместители восприняли свое понижение до рядовых охранников со спокойным достоинством.

– Я понимаю ваше решение, – сказал Вамиус. – После случившегося мы все ждали чего-то подобного. Это справедливо, ваше величество.

– Вы остаетесь во дворце, все трое, – продолжил император. – Хотя я никого не держу, и, если у кого-то возникнет желание уйти – это можно осуществить. Начальником дворцовой охраны с завтрашнего дня назначается Ральф Рильо. Ральф, сегодня оформите все документы в кадровой службе, завтра приступайте к выполнению обязанностей. Если будут вопросы – обращайтесь.

Увольняться никто не спешил, а жаль – этого человека можно было бы списать со счетов.

Предатель должен оставаться во дворце, ведь его цель так и не была достигнута.

Вечера Арен ждал, с одной стороны, с нетерпением – из-за возможности увидеться с детьми и Софией, а с другой – с неохотой – понимал, что вновь придется общаться с Викторией, которая наверняка затеет новый скандал. Например, по причине того, что он не дал ей обсудить за обедом поездку с Агатой в музей. Виктория так скривилась, что рассердилась даже София. Милая маленькая София – и вдруг рассердилась! Уму непостижимо. Хотя сердилась она слабо, совсем не так, как Виктория. Если эмоции жены в буквальном смысле плавили Арену мозг, то чувства Софии лишь легко его щекотали.

Но деваться императору было некуда, и сразу после совещания с Вано и завершения всех дел с охранниками Арен отправился в детскую, где уже находились и Виктория, и наследники. Софию его жена успела отпустить, и теперь они ждали Арена, чтобы поужинать.