Ткач Кошмаров

Мертвый Эйден распахнул глаза. Они были алыми – от едва заметных пятнышек зрачков до самих белков.

Кожаные ремни, которыми он был связан, не стали помехой. Мышцы напряглись, взбугрились, под их давлением ремни лопнули, как переспевшие ягоды. Эйден рывком соскочил с койки.

Его взгляд был совершенно безумным. Глаза грозили выпасть из орбит, лицо перекосило, из раскрытого рта тянулась ниточка слюны. Дэмьену – отчаянному щенку, который лучше сдохнет в попытках когтями вырвать победу над противником втрое сильнее его, – впервые в жизни захотелось забиться под кровать. От одного этого нечеловеческого взгляда.

Но больше все же от того, что взгляд чудовища принадлежал единственному близкому ему человеку.

– Эйден!

Тот не слышал. Крушил все вокруг, создавая истинный хаос из разбитых склянок, отброшенных к стенам кушеток… И кровавого месива, еще мгновением назад бывшего человеком.

Алые капли на белом полу. Налитые кровью глаза мальчика с незапятнанной душой.

Первым Эйден убил Ристерда. Потом – одного за другим – колдунов. Дэмьен не мог закрыть глаза, как бы ни хотел, как бы ни пытался. Ему будто между век вставили спички, заставляя смотреть на зверства, которые творил друг. По его вине.

Дэмьен остался последним. Черная паутина оплела тело, мешая не то что бежать – пошевелиться. И вот Эйден, стоя посреди сотворенного им кровавого хаоса неторопливо повернулся. И направился к нему.

Дэмьен почти ждал этого. Он это заслужил.

Когда Эйден разрывал его на части, Дэмьен не издал ни звука.

Глава 28. Перед новолунием

Разумеется, от внимания Морриган не укрылось, что посвящать ее в планы Доминика Бадб не стала, деля эту тайну с ним и Камарильей. Удивляло ли то, что Леди Ворон поставила интересы любовника, коих за век с лишним у нее были десятки, выше интересов родной дочери? Отнюдь.

Их отношения с матерью иначе как сложными, и не назовешь. А Бадб чуяла силу, как редкий зверь со сверхъестественным нюхом, и, словно флюгер, поворачивалась к ней. На одной стороне – королевская советница, балансирующая на грани между тьмой и светом ведьма и бывшая охотница. На другой – король Пропасти, темный друид и будущий бессмертный.

Выбор очевиден.

Вернувшись в комнату, Морриган нервными шагами мерила пространство. Отныне она – союзница Камарильи, а данные обещания нужно выполнять. Но сначала…

По словам Джамесины, вервольфы лишь недавно присоединились к грядущему восстанию существ древней крови. Выходит, все это время, что планировался бунт, вервольфы, как и ланнан-ши, держались в стороне. Что же изменилось? Напрашивался один ответ – у них изменился вожак.

Стоило Роналду Лоусону умереть, и вервольфы тут как тут, в рядах Камарильи.

Из кипы мемокардов Морриган выудила тот, что содержал всю информацию о клане вервольфов. Чтобы эффективно защищать Доминика от малейших угроз, Морриган приходилось все время держать руку на пульсе. Иерархия Пропасти постоянно претерпевала изменения: на смену одних лордов и вожаков приходили другие, заключались и разрывались союзы между кланами и между Высокими Домами, лорды переманивали к себе адгерентов из других Домов.

Иногда горячие слухи и надежные сведения запаздывали. Однако сейчас Морриган куда больше интересовало прошлое, нежели настоящее, пронизанное ядовитыми жалами интриг.

Оказалось, что предшественницей Роналда Лоусона на посту вожака клана была не кто иная, как мать Алека Линча. Весьма туманная фигура, надо сказать – полярная волчица по прозвищу Королева Аляски. По какой причине она сбежала с родного края в Ирландию и зачем однажды спустилась в Пропасть, доподлинно не знал никто. Куда она пропала – тоже.

Однако накануне исчезновения – или возвращения на поверхность – полярная волчица оставила наследие в виде двух своих детей, Алека и Сандры.

Биография Роналда Лоусона оказалась еще бедней на детали: родился в Пропасти, был верен стае, к сорока годам успел завоевать расположение вервольфов и стать вожаком.

Отложив мемокарды, Морриган задумчиво побарабанила пальцами по столу. Выводы, пожалуй, делать попросту не из чего. Как там сказал один ее знакомый полуберсерк-полувёльв? «Ответы – не пылинки в солнечных лучах, из воздуха не берутся».

Вызвав королевских шпионов, Морриган велела им разузнать побольше об Алеке Линче. А после, не раздеваясь, опустилась на кровать.

Громкий стук в дверь выдернул ее из забытья. Поморщившись, Морриган разлепила веки. Чувство, будто она и часа не проспала, однако комнату заливал яркий свет взошедшего солнца.

– Госпожа Блэр, к вам посетитель, – раздалось снаружи.

– Как официально, – пробормотала она. – Входите.

Дверь отворилась, и порог комнаты переступил…

– Кеннет? – удивилась Морриган. – Надо же, волк в моих покоях… А я как раз в поиске источников информации.

Она бы подивилась подобному совпадению, если бы не вид Кеннета. Темноволосый вервольф был бледен, под глазами залегли темные круги.

Морриган окончательно проснулась. Вскочила с кровати, зараженная его беспокойством.

– Что-то случилось?

– Дэмьен…

Морриган инстинктивно обхватила ладонью шею. Внезапно стало трудно дышать.

– Что с ним?