Ткач Кошмаров

Клио знала: в Ирландии жили создания с разных концов земли, а потому не отбрасывала тот факт, что в Кенгьюбери могли существовать и мары. Проблема в том, что ни она, ни агенты, наученные видеть незримое, не наблюдали никаких созданий в непосредственной близости от спящих.

Или же это слишком прямая трактовка оригинальных текстов? Хотя магия буквально пронизывала земной мир, люди не перестали создавать легенды. Возможно, кто-то решил, что история о сверхъестественном существе, сидящем на груди спящего человека, звучит достаточно жутко и впечатляюще. А на самом деле мара повелевала кошмарами людей со стороны… или и вовсе из Юдоли Сновидений.

По некоторым поверьям, мара была невидима, что вписывалось в теорию Клио. А еще тварь знала, чего именно человек боялся больше всего и использовала это в его сновидениях, вызывая страх, отчаяние и боль. А быть может, и вовсе питаясь ими.

Увы, сколько бы ни искала, Клио так и не сумела понять, как избавиться от мары.

Похожим способом истязали людей литовские слогуте и слогутисы – по легендам, переродившиеся души некрещеных детей. Информации о них было мало, зато существовало несколько способов их прогнать. Например, угадать имя духа или рябиной заткнуть замочную скважину в двери. ‌‌‌

У илокан, филлипинского этноса, тоже имелся свой демон, насылающий морок на людей. Мстительный Батибат жил на дереве и принимал обличье огромной толстой старухи. Что любопытно, вторым его именем было Бангунгот, и этим же словом филлипинцы обозначали внезапную смерть во сне от аритмии. Вызвать гнев древесного демона было несложно – достаточно по незнанию срубить его дерево или заснуть рядом с ним. Чтобы не умереть во сне, находясь во власти насланного Батибатом кошмара, нужно было укусить большой палец на руке или пошевелить пальцами ног. Что, пожалуй, все же не так-то просто, когда ты погружен в сон.

Были еще лаумы, прибалтийские ведьмы – как и мара, любительницы душить спящих и насылать кошмары. Кто у кого учился – фэйри у лаум или наоборот, неизвестно, однако в списке прегрешений прибалтийских ведьм также значились похищения детей и их подмена – на оживленных куколок из соломы и прутьев.

Еще одним претендентом на роль Ткача Кошмаров оказался лауру – итальянский домовой с длинными кудрявыми волосами и в наряде из прекрасного бархата. Но подозревала его Клио лишь до тех пор, пока не узнала, что лауру соблазняет и насылает кошмары исключительно на женщин. А среди спящих было немало мужчин. Даже жаль… Ведь чтобы не подпускать к себе лауру, нужно было просто повесить над дверью бараньи или бычьи рога.

Если бы избавить ирландцев от беды было столь же легко…

Кого из мирового бестиария точно не было рядом со спящими, так это баку – демона, поедающего чужие кошмары.

Клио протяжно вздохнула, возвращая на полку очередную книгу. Что, если здесь замешаны демонов, застрявшие в мире теней и пытающиеся от бессилия навредить людям? Она устало потерла виски – от долгого чтения разболелась голова. Пришлось покинуть библиотеку ни с чем.

Саманью она нашла в комнате, которая была чем-то средним между спальней и алхимической лабораторией (какой Клио ее себе представляла). Кровать была отодвинута к окну, а большую часть пространства занимал длинный стол, где жрица смешивала травы. Она застыла у стола, где рядом с глиняным горшком лежали перевязанные между собой палочки. Черные волосы, заплетенные в множество тонких кос, Саманья перехватила на лбу коричневой лентой.

– Можешь дать что-нибудь от мигрени? – попросила Клио.

– Конечно. Погоди только.

– Что это? – полюбопытствовала она, глядя на связанные палочки.

Касаться не спешила – кожей чувствовала исходящую от них особую энергию.

– Opa iku. Это на языке йоруба. Жезл смерти. А возле него – горшок духов мертвых.

– То есть ты можешь говорить с мертвыми?

Саманья кивнула.

– Благодаря ритуалу с горшком и жезлом, я могу обращаться к духам предков, чтобы попросить защиты и совета. Но взывать к ним слишком часто мне кажется неправильным.

– Почему? – удивилась Клио.

– Не подумай, я исправно поминаю их – для нашего народа важно помнить о предках. Но постоянно беспокоить их по мелочам как-то слишком эго…

– Эгоистично? – подсказала Клио.

На ирландском Саманья говорила уже довольно бегло, с красивым, на ее взгляд, акцентом, но порой забывала или путала слова.

– Да. Они достаточно настрадались в земной жизни, чтобы теперь, попав в Orun[25], то есть на небо, жить без людских забот и волнений.

– Но разве не для этого нужны родные? Чтобы делить с нами тревоги и беды? Чтобы приходить нам на помощь?

Саманья улыбнулась и нежно провела кончиком пальца по горшку.

– Извини, что спрашиваю, – собравшись с духом, выпалила Клио. – Твоя мама, про которую ты мне рассказывала… Она… одна из них?

– Да, она умерла.

– Она была ведьмой? М-м-м… погоди, я специально запоминала… Aje funfun[26].