Ткач Кошмаров

Сила. Кровь. Смерть. Вот о чем говорили ей знаки. Морриган пренебрежительно фыркнула. Подобное могла сказать и она, и для этого ей не нужен осколок истины. Достаточно просто знать, что здесь произошло. Были и другие знаки, но их заслоняла странная тень… Слишком большая, чтобы ею мог оказаться ее давний друг, демоненок, которого она вызволила из капкана мертвого человеческого тела. Слишком… похожая на человеческую.

Ее старая знакомая, та несчастная душа, что пострадала от рук Колдуэлла? Или… Кадия?

Морриган так торопилась вынуть из прицепленной к поясу кожаной сумочки черную свечу, что едва не уронила ее на землю. Легким касанием пальцев и призывом рассветной силы зажгла фитиль. Огонек свечи рассеял вечный мрак мира теней. Чем дольше Морриган вглядывалась в отражение полуночного осколка, тем больше находила человеческих черт в застывшей по ту сторону душе.

Она надеялась увидеть кудряшки рыжих, пусть и потускневших в мире вечной полуночи волос и светло-зеленые глаза, пусть и утратившие озорство и дерзость. Надеялась увидеть стройную, гибкую фигурку девушки, которая так сильно любила отца, что однажды оставила и родной дом, и колдовскую силу. На губах застыло уже готовое сорваться «Прости».

Слово, которому, вероятно, суждено так и остаться невысказанным.

Длинные волосы по плечи, крепкая и атлетичная – особенно для пятидесятилетнего – фигура, мужественное лицо, сейчас искаженное злой, даже разъяренной гримасой. Вот кто застыл по ту сторону Вуали.

– Невероятно, – прошептала Морриган, чувствуя странный холодок в животе.

Этого человека она, пожалуй, меньше всего ожидала увидеть. Егермейстер, заведующий лагерем охотников Картрай…

Конхобар собственной персоной.

Он что-то кричал ей, но отсюда, из мира живых, Морриган никак не могла его услышать. Она обреченно вздохнула.

Душа, которая помогла ей отыскать Колдуэлла, была восхитительно нема. Через призму мира теней она показывала Морриган одно и то же видение, а потом и вовсе, взяв дело в собственные руки, теневыми тропами провела ее к «фабрике чар». Разинутый в крике рот и поток нескончаемых ругательств, которые Морриган умудрилась прочитать по губам Конхобара – зная его характер, сделать это было несложно, – говорили о том, что с ним такой номер не пройдет. Хуже всего то, что Конхобар вряд ли вообще теперь исчезнет из ее жизни, раз однажды появился в ней.

Однако… Души редко – реже, чем порой хотелось бы – взаимодействовали с людьми. Часть из них, оказавшись в мире теней, очень быстро забывала о прошлом – а значит, и о тех, кто остался в мире живых. Часть счастливчиков уходила в чертоги Дану, а часть была слишком слаба, чтобы дотянуться до кого-то, оставленного за Вуалью. Конхобар оказался силен духом, раз сумел так легко связаться с ней – пусть Морриган и сама сделала ему шаг навстречу. Игнорировать столь явное преимущество Конхобара над другими духами было бы весьма глупо и недальновидно.

– Проклятье, – мрачно повторила Морриган.

Шагнуть в мир теней, когда в твоем распоряжении вместо ритуальной комнаты с зеркалами в пол лишь небольшой осколок истины – дело непростое. Морриган не сразу нашла нужное расстояние между воткнутым в землю зачарованным куском зеркала и собой. Однако благодаря одному рассветному трюку, способному менять свойства объекта, в отражении осколка истины она теперь помещалась целиком.

Держа в руках свечу, Морриган прошептала: «Anedore maes orvei», что значило «пустите меня глубже». Не в Вуаль – в Юдоль Печали, обитель духов.

Мир теней принял ее в холодные, неживые объятия. На мир живых накинули черный саван, заставив его угаснуть, раствориться в темноте.

– Соизволила-таки явиться? – неприязненно произнес Конхобар. – Ну здравствуй, ведьма.

Морриган рассматривала его, чуть наклонив голову и сощурив глаза. Видеть ли в нем угрозу? С Конхобара станется нарушить собственные принципы и в мире мертвых. Ведь это именно он позволил ей обращаться к полуночной магии для ловли колдунов-отступников, лишь бы только прославить свой лагерь и провозгласить охотников Картрая как одних из лучших в Ирландии.

Раз Конхобар все еще здесь, Дану в свои чертоги его не позвала.

– Жаль, я вовремя не распознал в тебе тьму.

– Ой, бросьте, – скривилась Морриган. – Вы не могли не знать, кто я такая. Да, мы, юные вольные, любили говорить о том, что с нашими семьями нас ничего больше не связывает. Что мы сами по себе и берем судьбу в собственные руки. Правда в том, что вы, Конхобар О`Риган, не могли приютить в своем лагере Морриган Блэр и не подумать о ее родственной связи с Бадб Блэр, легендарной Леди Ворон. Кто угодно, но только не вы.

– Твоя правда, ведьма. Правда и в том, что тьма живет в каждом из нас. Но кто-то запирает ее внутри, а кто-то подкармливает ее, словно голодного монстра, взращивая ее. А потом спускает тьму с поводка, позволяя ей кормиться уже душами невинных.