Ткач Кошмаров

Морриган покачала головой. Конхобар бы нашел общий язык с Файоннбаррой. И все же от колдуна ночи ожидаешь пространных рассуждений о тьме внутри человека, а вот от взрывного, но немногословного мастера-охотника с замашками генерала…

– О, да, вы не можете простить мне, что в нашу прошлую встречу в клубе, где вы, глядя на полуголых танцовщиц, предавались размышлениям о невинных и спасении мира, я знатно вас потрепала.

– Нет, я не могу простить тебе того, что девушка, на обучение которой тратили свое время лучшие из наставников, одна из моих воспитанниц, которой до поры до времени я мог только гордиться, стала убийцей.

– Я не убивала Лару Кэнни. Дух убил моими руками. Так что Трибунал обвинил меня ошибочно. Хотите поговорить о времени? Прекрасно. Каждая минута, что я провожу в мире теней, выкачивает из меня жизнь. Я не собираюсь тратить драгоценное время на выяснение отношений. Если вам есть что сказать – говорите.

– Если это правда…

– То, что я была ведома, убивая невинную жертву? А разве это что-то изменит?

– Для меня – да, – отчеканил Конхобар.

Морриган выжидала, как всегда чувствуя ход невидимых часов, что отсчитывали утекающие мгновения ее жизни. Что ж, у нее оказалось куда меньше выдержки.

Или же ей, в отличие от неизбежно мертвого егермейстера было, что терять.

– Что случилось с лагерем?

– На нас напали. Тактика простая, но действенная. Сначала нейтрализовать охрану лагеря, затем – егерей, чтобы не успели отдать команды, а потом методично истребить всех попавшихся под руку охотников – как опытных, так и новобранцев.

– Сколько их было?

– Около дюжины. Все – существа древней крови. Вервольфы, глейстиг, гвиллионы[19], бааван-ши. Это те, кого я успел разглядеть. Выглядели они как дикие оборванцы, но ярость в них… ярость их вела. Они пускали в ход когти, клыки и зубы. Разрывали людей на части, одним укусом высасывали из них кровь.

Морриган отчаянно пыталась прогнать видение случившегося, но оно упрямо оживало перед ее глазами. Кровь… Всюду смерть и кровь.

– Почему они? Не колдуны-отступники, за которыми подобные нам охотились десятилетиями… а существа древней крови? Откуда в них такая ненависть?

– Эти твари постоянно ноют о том, что Трибунал их притесняет, – кривя губы, сказал Конхобар.

Морриган покачала головой.

– Это объясняет их злобу по отношению к людям, но не ожесточенную ненависть, итогом которой стало истребление десятков охотников и егерей. Если они так сильны, что мешало им напасть сразу на резиденцию Трибунала?

Взгляд Конхобара потускнел. Он, призвавший Морриган в мир мертвых, отказывался говорить! Неужели всерьез считал, что она удовлетворится сказанным?

– Те слухи, что доходили до меня, вовсе не слухи, верно? – медленно спросила Морриган.

– Тебе придется быть чуть более конкретной.

– О, вы точно знаете, о чем я говорю. Иначе не отводили бы сейчас взгляд.

Конхобар упрямо молчал, не глядя в ее сторону.

– Ну хорошо. Люди по всей Ирландии рассказывают о том, что некие группы вот уже несколько лет охотятся на существ древней крови. Отлавливают их, как в старину отлавливали полуночных ведьм, чтобы сжечь на кострах и очистить их душу. Почему я не сравниваю с тем, как мы, истинные охотники, по заказу Трибунала отлавливали колдунов-отступников? Да потому что в случае с «охотой на ведьм» Темных веков и охотой на существ древней крови никакого трибунала в его первоначальном значении нет. Нет никакого суда. Поговаривают, носителей древней крови усыпляют, как бродячих псов, и забирают с собой.

Мертвый егермейстер хранил упрямое молчание.

– Балор вас забери! – взорвалась Морриган. – Мне кажется, вы чересчур близко к сердцу приняли выражение «унести секрет с собой в могилу». С вашей смертью ни вы, ни я, ни Трибунал ничего уже поделать не можем. Но вспомните, ради Дану, о том, что в Ирландии есть еще десятки подобных лагерей. Вы действительно хотите, чтобы в один из дней уже другие охотники проснулись от душераздирающих криков или раздирающих их грудь когтей?

– Ловчие.

– Простите?

– Их называют ловчими. Это не охотники, как ты могла подумать. Верней… не совсем. Никого из них Гильдия охотников не воспитывала с самой юности, как вас в Картрае.

– То есть? – насторожилась Морриган.

А она уже успела решить, что ловчие – лишь особый подвид охотников, вместо полуночных колдунов «натасканный» на существ древней крови.

– Всех ловчих к нам направлял Трибунал, – нехотя сказал Конхобар. – В меру молодые, очень редко – юные. Так или иначе, когда они поступали к нам, они уже были трибунами или, во всяком случае, работали на Трибунал.

– Есть разница?

– Есть. – Однако объяснять егермейстер не стал. – Мы лишь проводили что-то вроде ускоренного обучения. Учили сражаться, проверяли знание бестиария, но отдельно от вас, основной группы охотников. Периодически в лагере появлялись трибуны. Они следили за ходом подготовки и, если считали, что ловчие готовы, забирали их с собой. Я даже не знаю, где базируются ловчие. Вряд ли у них есть свои лагеря, иначе их подготовка проходила бы там, а не среди охотников. Трибунал их явно не готов обучать.