Тихий уголок

Однополосная дорога закончилась, и за лесом открылись поросшие травой холмы, как и обещал Дугал. «Гуркх» на полном приводе легко ехал по бездорожью. Через милю они увидели ручей, который был на спутниковых снимках. В течение большей части года он, вероятно, пересыхал, но сейчас вода текла по отполированным за долгое время камням. Джейн повернула на запад. Затем, на полпути к вершине одного из холмов, Дугал велел остановиться.

Они вышли из машины и направились к вершине, шествуя по ковру из разнообразных трав, украшенному там и сям красными бутонами лилий. Кролики, жевавшие траву, при виде людей побежали прочь, но некоторые поднялись на задние лапы и, замерев, наблюдали за ними. Верещали цикады, порхали оранжевые бабочки с узкой окантовкой на крыльях.

Ближе к вершине Джейн и Дугал пригнулись и шли так, а потом поползли. В сотне ярдов под ними стоял главный дом ранчо Эп-я-в – большое, приземистое, разлапистое сооружение из стекла и стали в ультрасовременном стиле, с темно-серыми несущими стенами из гранита, местами отполированного, местами шероховатого.

Джейн и Дугал, полускрытые дикой травой, должны были к тому же казаться небольшими из-за расстояния. У каждого имелся бинокль с небликующими линзами, чтобы не обнаружить себя. Джейн оглядела дом, который знала только по спутниковым снимкам, дававшим вид на крышу и длинные террасы.

Длинная асфальтированная дорога, отходившая от главного дома, вела на юго-запад, соединяясь с дорогой местного значения. В конце частного подъездного пути стоял дом охраны, который прежде, до покупки ранчо Шеннеком, был главным зданием, – двухэтажный викторианский особняк почти без всякой отделки.

По словам Овертона, там жили шестеро рейшоу, которые убирали территорию и производили все прочие работы. Но главной их обязанностью было обеспечение безопасности. Это были мужчины, чье сознание – как и у девушек в «Аспасии» – низвели на более низкий уровень, а самомнение уменьшили до минимума, сделав из них животных, безукоризненно послушных хозяевам, Бертольду Шеннеку и его жене. Запрограммированных.

Ранчо как такового не было: здесь не содержались животные, и поэтому не имелось ограждения. По территории в семьдесят акров были разбросаны датчики движения и температуры. Тревожный сигнал включался автоматически, если рост нарушителя превышал три фута, а температура тела свидетельствовала о весе более чем в сотню фунтов. Это позволяло не поднимать ложную тревогу при появлении койотов и других животных, хотя время от времени на охраняемую территорию забредал олень – тогда на разведку отправлялись тяжеловооруженные рейшоу.

Дугал, лежавший рядом с Джейн на вершине холма и рассматривавший поместье в бинокль, спросил:

– Значит, того персонажа в романе звали Реймонд Шоу?

– В «Маньчжурском кандидате». Да. В книге и фильме.

– Не читал, не смотрел.

– Во время корейской войны Шоу берут в плен. Коммунисты промывают ему мозги и возвращают в Штаты, чтобы он убивал политиков. Он не знает, что с ним сделали. После активирования он совершает убийство, но тут же забывает об этом.

– Значит, внедренный в мозг механизм управления стирает большинство воспоминаний, бóльшую часть личности, программирует человека на убийство, а Шеннек называет его «рейшоу». Бесстыжий сукин сын. Не просто злобный извращенец, но еще и козел.

Вспомнив, как Овертон защищал Шеннека, выбравшего название «Эп-я-в», Джейн сказала:

– Он любит такие шуточки. Овертон говорил, что это любимая книга и любимый фильм Шеннека с четырнадцати лет. Он не отождествляет себя ни с героем, ни с Реймондом Шоу. Но промыватели мозгов действительно вдохновляют его.

15

После часа полета «Сайтейшн-эксел» опустился ниже уровня туч и сел на посадочную полосу аэропорта округа Напа. Силверман не испытал облегчения, вернувшись на землю. После завершения своей миссии он будет чувствовать себя пустым, как бледное высокое небо, по которому они прилетели на север.

След на тропе становился все отчетливее, а добыча, казалось, уже была в пределах досягаемости, и он должен был бы испытывать радостное удовлетворение, нарастающее возбуждение – но ничего такого он не чувствовал. Ему нужно было найти Джейн Хок, и он найдет ее. Но ее арест не доставит ему удовольствия. Поскольку ее обвиняли, среди прочего, в убийстве, она может оказать сопротивление. Прежде такое не могло ему присниться даже в страшном сне, но теперь он верил: Джейн способна на все. Силверман опасался, что она может вынудить его стрелять в нее, в эту девушку, которую он при других обстоятельствах мог бы любить, как собственную дочь.