Тихий дом

Я кивнула, но Палыч, кажется, даже не заметил этого. На улице и впрямь было холодно. Теперь я это почувствовала вполне: колени под тонкими колготками онемели, а костяшки пальцев на руках стали совсем белыми.

– Она о том, что, вырастая, дети становятся продолжением своих родителей, повторяя их поведение, образ мыслей, – все говорил Палыч. – Так уж мы устроены, и очень сложно выйти за эти рамки. Получается такой замкнутый круг. Я вот очень старался, но не смог. Умом-то я все понимаю, но рефлексы оказываются сильнее. Я уже дважды женился, оба раза неудачно. И самое в этом грустное, что отношения рушатся по моей вине. Просто в моей семье модель партнерских отношений была крайне неудачная, искаженная, не стану вдаваться в подробности, но, руководствуясь таким примером, нормальных, здоровых отношений не построишь. Поэтому у меня это и не получается. Не получается быть счастливым в паре и осчастливить свою жену. Меня не спасает даже то, что умом как психолог я все понимаю, но укоренившиеся в сознании установки оказываются сильнее меня. Поэтому с Ольгой… Ольгой Васильевной я даже не буду пытаться заводить роман.

– Вы поэтому стали психологом? – Догадалась я. – Чтобы однажды оказаться сильнее своих установок?

– А ты проницательная, – Палыч усмехнулся и повернулся ко мне. – Да, пожалуй, поэтому и стал. Многие из тех, кто идет учиться на психолога, выбирают эту профессию, чтобы разобраться прежде всего в себе. Но я, наверное, зря завел с тобой этот разговор. Прости, не подумал. Ты застала меня в неподходящий момент.

– Да ладно, вы меня совсем не загрузили. Все нормально.

– Хочешь, поговорим о тебе? О том, что тебя волнует.

– Не хочу. Холодно тут торчать и домой уже пора. Так что в другой раз, – ответила я, стараясь казаться веселой.

Не дожидаясь ответа Палыча, я быстро встала и пошла своей дорогой, потом обернулась и махнула ему рукой на прощание.

Уровень А. Глава 7

– Здравствуйте, это Мирон Данилов. Вы меня искали?

Тот, кто назвался Мироном Даниловым, говорил голосом бесцветным, и даже через мобильный сигнал до Погодина долетали флюиды его абсолютного безразличия. Голос этот был похож на шелест, шорох, скрип и казался настолько безликим, что Мирослав и примерно, в самых общих чертах, не мог представить себе его обладателя.

– Да, Мирон, искал, – Несколько растерянно ответил Погодин, не сразу сообразив, о чем речь. – Спасибо, что связались.

Последнюю фразу он произнес из вежливости, на автомате, плохо понимая: рад ли тому, что Данилов откликнулся, или ему уже все равно. События и откровения последних часов будто оглушили его: Мирослав ощущал себя так, словно медленно опускался под многометровую толщу воды все ниже и от растущего давления внутри него плотнее теснилась земная пустота, отдаваясь гулом в голове. Сейчас он не был готов открывать свое сознание новой информации, вникать в то, что может поведать очередной студент Виталия Жидкова. Для этого в нем словно не было места. Да и что бы ни рассказал Данилов, а Тихий дом вот он – высветился набором букв на мониторе, обосновался сохраненным файлом на жестком диске в компьютере Рэя. И то знание, которое он нес, пожалуй, являлось самодостаточным и абсолютным. Можно ли было дополнить его чем-то еще?

– Что у вас за дело ко мне?

Данилов снова потревожил гулкую тишину в голове Мирослава, и тот продолжил разговор, повинуясь скорей инерции, чем осознанному намерению. Не бросать же трубку, в самом деле. Ответ его уже успел стать заученным и ни мыслительных, ни душевных усилий не требовал:

– Вы были студентом Валерия Жидкова. Я хотел спросить: знаете ли вы что-нибудь про Тихий дом?

– Ну допустим, знаю, и что? – Прозвучало в трубке после недолгой паузы.

И тут Мирослава будто резко вытолкнуло из глубин на поверхность. Легкие расширились, наполнились кислородом от глубокого вдоха, мысли прояснились, окружающие декорации обрели резкость. Ответ Данилова произвел на его сознание отрезвляющий эффект сбоя в знакомом сценарии. Спрашивая про Тихий дом, Погодин ожидал обыкновенного развития событий, мол, извините, ничем не могу помочь. Но услышанное резко выбивалось из привычных рамок.

– Вы Кузьма? – Тут же спросил он, не желая больше ходить вокруг да около.

Погодин был уверен, что задает прямой вопрос очертя голову: легко и бесшабашно, будто заведомо обесценивая важность ответа, но внутри вдруг предательски екнуло. Да, сейчас перед ним открыт документ «Тихий дом», проливающий свет на многое в той чертовщине, которая творится в сети в последнее время. Он делает понятной причину появления групп; мотивацию тех, кто за ними стоит; сводит на нет мистическую подоплеку истории, превознося самые приземленные явления: холодный расчет и цинизм; исключает версии с сатанинскими жертвоприношениями и ту, согласно которой за группами стоит одержимый нетсталкер.