Тяжелые дни

            «Вопрос о допущении евреев в города решен Советом Министров и одобрен Его Величеством. Не будем воз­вращаться к принципиальным суждениям. Министр Путей Сообщения не делает разногласия, а отказать ему в праве не подписывать журнал, я думаю, мы не можем».

            По поводу изложенного эпизода следует отметить, что в последующих заседаниях Совета Министров С. В. Рухлов не присутствовал и его замещал Товарищ Министра Путей Сообщения П. Н. Думитрашко. Причиной отсутствия явилась болезнь, затем поездка по осмотру железных дорог и, наконец, продолжительный отпуск для лечения на Кавказе, откуда С. В. Рух­лов возвратился к концу Сентября или началу Октября, незадолго до заме­ны его А. Ф. Треповым.

            И. Л. Горемыкин объявил Совету Министров, что доклад Военного Ми­нистра Его Величеству по поводу перемены верховного главнокомандования не {58} повлиял на решение Государя, которое остается неизменным. В настоящую минуту А. А. Поливанов находится в Ставке, куда он послан Его Величеством с личным письмом Великому Князю и с поручением сговориться с Его Высочеством о порядке осуществления сдачи командования. С тем вместе И. Л. Горемыкин сообщил, что Великому Князю предложено занять пост Наместника Кавказского и Главнокомандующего кавказскою армией, и что графу Воронцову-Дашкову послано предупреждение о желательности подать немедленно в отставку.

            Сообщение Председателя произвело в Совете Министров крайне тяжелое впечатление. Оно усугубилось еще после рассказа Ми­нистра Внутренних дел о его неудачной попытке заручиться содействием Дворцового Коменданта Воейкова, который не разделяет опасений относи­тельно возможности грозных осложнений в случае вступления Государя в личное командование войсками и, напротив, высказывает уверенность, что при сложившейся обстановке отстранение Великого Князя представляется со­вершенно необходимым и что лишь присутствие Царя во главе армии способно поднять упавший дух и вернуть русскому солдату веру в победу. Указания на трудность охраны Государя и Императорской семьи, на возможность угрозы для Царского Села, на риск для династии в случае продолжения неуспехов на фронте и т. п. — все это было встречено чуть ли не с улыбкою и заявлением, что вопрос взвешен всесторонне, что меры принимаются, что опасения преувеличены и т. д.

            Заканчивая свой доклад и снова в еще более безотрадных красках обрисовав внутреннее положение в стране, рост всеобщего недовольства, распространение беспорядков, усиленную работу подпольных организаций и абсолютную невозможность в такой обстановке отвечать за бу­дущее, если Государь сделает «фатальный шаг», кн. Н. Б. Щербатов воскликнул:

            «При таких условиях я не могу нести ответственность и быть Министром Внутренних Дел».

            В дальнейшей беседе некоторыми из присутствовавших высказывалось, что положение правительства становится чрезвы­чайно трудным и щекотливым. С его мнением по вопросу колоссальной важности не только не считают нужным ознакомиться заранее, но, осведомившись о нем, совершенно пренебрегают, и ускоряют приведение в исполнение акта, который почитается Советом Министров пагубным во всех отношениях.

            Однако, Председатель не дал развиться прениям и заявил, что факт совершился, что надо выждать возвращения Военного Министра и готовиться к событиям, чтобы быть на страже и помочь Государю Императору.

            Управляющей Делами огласил письмо Председателя Центрального Военно-промышленного Комитета А. И. Гучкова на имя Председателя Совета Ми­нистров с резолюциями этого Комитета относительно современного положения, созданного войною, и необходимости изменения политического курса.

И. Л. Горемыкин:

            «Письмо и по существу, и по тону столь неприлично, что я отвечать г-ну Гучкову не намерен».

А. В. Кривошеин:

            «Само собою разумеется, что входить с Гучковым в переписку по вопросам, ничего общего с пред­метами его ведения не имеющими, правительству не вместно. Но самый факт возможности подобного обращения не лишен показательности для нашего вре­мени и для той обстановки, которая складывается для дальнейшей правитель­ственной работы».

С. Д. Сазонов:

            «Как быть правительству, с которым г. г. Гучковы и общественные организации позволяют себе разговаривать таким тоном. По-видимому, в их глазах правительство не имеет никакого авторитета».

С. В. Рухлов: «Следует обратить внимание на то, что Гучков превращает свой Комитет в какое то второе правительство, делает из него сосредоточие общественных объединений и привлекает рабочих. Революционный орган образуется на глазах у государственной власти и даже не считает нужным скрывать своих вожделений. Нечего сказать, в хорошие времена мы вступаем».

П. А. Харитонов:

            «Оно понятно, ибо у страны нет доверия к нынешнему правительству. Армия и население надеются не на нас, {59} а на Государственную Думу и военно-промышленные комитеты».

Кн. Н. Б. Щербатов:

            «Доверия к правительству нет и у того, кто является источником правительственной власти».

П. А. Харитонов: