The World for Sale: Money, Power, and the Traders Who Barter the Earth's Resources

В значительной степени за свою удачу торговцы благодарили меняющийся мировой политический ландшафт. Финансовые трудности Ямайки были далеко не уникальны. Скачок цен на нефть в 1970-х годах поверг многие страны-импортеры в хаос. В Латинской Америке страны стояли на коленях из-за долгового кризиса, который уничтожил средний класс континента и отправил миллионы людей в нищету. Тем временем Москва и Вашингтон вели марионеточные войны по всему миру, от Никарагуа до Анголы. Торговые эмбарго становились все шире.

Правительства развивающихся стран национализировали не только бокситовую промышленность. Повсюду контроль над сырьевыми рынками вырывался из рук крупных американских корпораций. Четыре крупнейших мировых экспортера меди - Чили, Перу, Демократическая Республика Конго и Замбия - национализировали часть или всю свою горнодобывающую промышленность в 1960-1970-х годах. Восточный блок коммунистических государств становился все более важным источником поставок свинца, цинка и нефти для тех, кто готов был торговать с ними. Повсюду открывались товарные рынки. Цепочки поставок становились все более раздробленными, а власть крупных нефтяных и горнодобывающих компаний ослабевала. Цены устанавливались рынком, а не диктовались несколькими доминирующими компаниями - и в образовавшийся вакуум вошли сырьевые трейдеры.

Когда сырьевые трейдеры начали работать с теми, кого другие считали сложными странами, они обнаружили мир, где не хватает денег, где риски многочисленны, а вознаграждения огромны. В 1981 году один из экономистов Всемирного банка ввел термин "развивающиеся рынки" для обозначения ряда быстроразвивающихся стран третьего мира, стремительно включающихся в глобальную экономику, - и трейдеры открыли для себя эти страны раньше других. Такие страны, как Бразилия, Индонезия или Индия, которые сегодня являются обязательными направлениями даже для обычных инвесторов, были границами капиталистического мира.

На развивающихся рынках сырьевые трейдеры не просто покупали и продавали сырье. Вместо этого они занялись торговым банком и прямыми инвестициями, в один день ссужая деньги правительству Нигерии, а в другой - инвестируя в перуанские фабрики по производству анчоусов. По сути, сырьевые трейдеры занимались арбитражем капитала: привлекали средства в промышленно развитых странах и инвестировали их в развивающиеся рынки, где получали более высокую прибыль.

Однако это был рискованный мир, осажденный политическими кризисами, обремененный валютным контролем и бюрократическими препонами. Но если они правильно выбирали время, трейдеры могли сорвать джекпот. Например, в Бразилии и Аргентине инвестиции окупались всего за два-три года по сравнению с десятью и более годами в развитых странах. Торговые дома были уверены, что получат деньги: без них страны не могли экспортировать свои товары и зарабатывать драгоценную твердую валюту.

Для таких сырьевых трейдеров, как Рич, склонных к риску и готовых вести дела с кем угодно и как угодно, это была идеальная среда. Левое правительство национализирует свою сырьевую промышленность? Торговцы были готовы помочь им продать товары. Правое правительство захватывает власть в результате военного переворота? Что ж, им тоже понадобится помощь в продаже товаров.

Именно так все и происходило на Ямайке. Когда левое правительство страны заключило сделку с Москвой по обмену бокситов на советские автомобили "Лада", Marc Rich + Co помогла наладить логистику; когда следующее правительство обменяло бокситы с правительством США на американское зерно и сухое молоко, Marc Rich + Co выступила в роли посредника.

Это почти нечестная конкуренция", - жаловался один из конкурирующих трейдеров крупной французской компании. В большинстве компаний, если бы вы попросили одолжить денег Ямайке, они бы выкинули вас в окно".

В 1980-х годах список стран, с которыми "большинство компаний" и не мечтало иметь дело, становился все длиннее и длиннее. Где именно проводить черту, было вопросом личного вкуса. Некоторые торговцы были рады вести бизнес в таких непростых странах, как Индия или Филиппины, но ставили крест на зонах военных действий и государствах-изгоях. Для других же любой уголок мира был честной игрой.

Марк Рич был одним из тех, кто не стеснялся иметь дело с кем угодно, в том числе и с теми, кто находился под экономическими санкциями. В условиях эмбарго страдают только мелкие люди", - говорит Эдди Эглофф, старший партнер Marc Rich + Co. Мы вели бизнес по своим законам, а не по чужим". Поэтому Рич с одинаковым удовольствием торговал как с правым чилийским правительством Аугусто Пиночета, так и с левым никарагуанским Даниэлем Ортегой. Его целью были деньги, а не политика.