The show must go on

Когда испуганный бугай наконец скрылся в подъезде, актер склонил голову и усмехнулся, пряча

эту усмешку от всех наблюдателей. Есть готовность роли. Есть!

Можно идти, да и время скоро начнет поджимать. Но внутри еще шевелился разбуженный азарт.

Чужой, злой и нетерпеливый, он толкнулся в грудь, шепнул лукаво, дразнясь. Серж прикрыл глаза, вспоминая такое яркое и реальное ощущение трепещущего кома сердца в пальцах. И дернул изо

всех сил.

В глазах потемнело, голова закружилась, небо и земля поменялись местами. Подкосились колени, Серж инстинктивно схватился за дерево, чтобы не упасть. Шершавая грубая кора ткнулась в

ладонь, и снизу вверх рванулась ослепительно яркая волна оргазма, накрыв с головой.

Вынырнув, он обнаружил себя прижавшимся спиной к дереву, с закрытыми глазами. Ноги были

ватными. Серж с трудом разлепил веки, покачал головой. Ну и ну. Что это было? Постэффекты от

мефедрона? С такими он раньше не сталкивался. Неплохо, но…

Он опустил взгляд на джинсы и запахнул полы пальто, застегивая пуговицы непослушными

пальцами. Придется ехать домой переодеваться.

Но сначала покурить. Руки дрожали. Табачный дым показался необыкновенно вкусным… Серж

выкурил сигарету и зажег еще. Тело постепенно успокаивалось.

Воя сиреной, во двор въехала скорая. Остановилась как раз у подъезда. Дверь распахнули и

подперли камнем, чтобы каждый раз не звонить в домофон. В подъезде взволнованно гомонили.

«Такой молодой здоровый бык», - долетел обрывок фразы. «Сердце…».

Отойди-ка отсюда, шепнул внутренний голос. Актер решил послушаться, отлепился от дерева и

ушел на другую сторону двора, наблюдая за происходящим.

Из подъезда высыпали сотрудники фирмы, встали в стороне на перекур, взволнованные,

взбудораженные. Что-то сладко заныло внутри – откуда-то Серж сейчас знал, что их

переполошила чужая смерть – внезапная, неожиданная, скоропостижная. Люди были напуганы, встревожены… возбуждены.

Он смотрел на них издалека, и казалось, что вокруг висит клуб дыма – из отголосков их эмоций, плотный, шевелящийся, тугой. Нечестивый.

Серж помотал головой. Что это с ним такое?...

Во двор въехала полицейская машина с включенной мигалкой. Остановилась неподалеку от

скорой.

Он смотрел, пока не вынесли тело. Лежащий был с головой накрыт простыней. Когда его заносили

в машину, из подъезда вышла бледная, высокая худая женщина в очках – типичная бухгалтерша, растерянная и поникшая. Она судорожно комкала в руках кепку, еще недавно ладно сидевшую на

голове разговаривавшего с Сержем охранника.

«Сердце…». Серж моргнул, вспомнил ощущение комка в пальцах, и как он дернул… Внизу живота

сладко заныло. В ушах зашумело.

Удивительное совпадение.

Нет-нет! Не совпадение, - взъярилось внутри. Его Асмодей только что убил человека. Чувствуй, это, знай это, выражай это знание всем телом, вот так, наклони голову немного вправо, взгляд

горячее, нужно покусать губы, чтобы к ним прилила кровь…

Плюнув на переодевание, спеша сохранить нахлынувшее чувство правильности роли, Серж

покинул двор почти бегом и взял такси, чтобы скорее довезти образ Асмодея на сегодняшнюю

репетицию.

Будущий спектакль был новым во всех смыслах – от фриковства «Соль» перешли к политическим

шаржам. Первый мини-спектакль такого плана, с которым они выступили на ток-шоу, народ

принял хорошо. Теперь готовился полноформатный трехчасовой, и делать его надо быстро –

выборы в Америке приближались, и пик внимания к ним необходимо было оседлать.

Идея была простой и лежала на поверхности – любимая всеми демонизация США, ну конечно!

Предвыборная гонка, и демоны, выступающие на стороне кандидатов. Лукавые дьяволы,

толкающие под руку телефонного террориста, за невинную шалость которого можно обвинить

соперника в неспособности контролировать штат. Аллерген, подложенный в бургер сотрудником

МакДональдса, околдованным мелким бесом, - и острое удушье с летальным исходом у самого

сильного аналитика предвыборной команды. Идей было много. Воплотить демонизацию

Америки в злой сатирический спектакль? Легко.

- Что за пятно у тебя на джинсах? – спросила Вика.

Она была его напарницей в этом спектакле – играла женщину-посла, которую изнасилует и убьет

один из кандидатов в президенты США, зачарованный темной силой Асмодея.

- Минералку пролил.

Они стояли на сцене втроем – Андрей в сюртуке и галстуке, заложивший пальцы за ремень, Вика

напротив, в своих тяжелых бутсах и очередной странной асимметричной тунике поверх брюк, и

Серж за ее спиной. В этом акте Асмодей впервые показывает жертву уже околдованному

политику, направляя его к преступлению.

- Руки с перепоя тряслись?

- Типа того.

Ганди из зала махнул ему, и Серж приблизился к Вике, распахнул руки, дурачась, привлекая

внимание Андрея, повернувшегося к нему и скептически склонившего голову, рассматривая Вику.

Она должна была быть сейчас в деловом костюме, с собранными в пучок волосами и очочками на

носу, но девушка не единственная, кто не принес на репетицию нужную одежду и остался «в

мирском».

В своем воображении Серж одел ее по роли, провел рукой вблизи тела, не касаясь, обрисовав