The show must go on

Выбравшись из душа, он быстро оделся, уворачиваясь от рук девушки, имени которой так и не

вспомнил. Неважно, все равно позже обнаружится где-то записанное, вместе с цифрами

телефона. Спящих по углам тусовщиков в квартире не обнаружилось, все разошлись накануне.

Натянув джинсы и водолазку, Серж в обнимку с уже одевшейся (умница) поклонницей вышел в

коридор, подал ей куртку и даже помог зашнуровать высокие сапоги. Нарастало нетерпение, стремление остаться одному и вызвать внутри образ Асмодея, и Серж не хотел лишних задержек.

Набросил черное пальто, и они наконец вышли, спустились по лестнице - лифт застрял где-то

наверху.

- Ну, метро вон там. Извини, не смогу проводить, уже опаздываю. Детей нельзя заставлять ждать, я читал, это вредно для их психики. Хорошего дня! – выйдя из подъезда, Серж торопливо

поцеловал девушку в нос и быстро пошел прочь.

- И тебе хорошего дня с братиком! – долетело из-за спины.

Он поднял воротник – пост-мефедроновые перепады температуры тела догнали его, и бьющий в

спину ветер перестал радовать. На набережной будет хуже, но там Серж всегда забывал о такой

досадной особенности человеческого тела – мерзнуть от сырости и ветра. Там это переставало

иметь значение. У Невы вся лишняя суета отступала, отпускала, разжимала сжатые на горле

пальцы, и он мог как думать о чем-то отвлеченном, так и не думать совсем, открыть восприятие и

просто наблюдать за течением реки, небом и другими прохожими.

И роли обдумывать там лучше всего. А младший братик, от другого отца, пребывавший сейчас

вместе с родителями где-то на турецких берегах, как-нибудь переживет его отсутствие.

Через четыре часа Серж промерз практически до костей и завалился в одну из любимых уютных

кофеен – белый от холода, но довольный. Здесь играл самый настоящий проигрыватель, крутил

виниловые диски, и картонные обложки-конверты висели по стенам. Еще только приближалось

обеденное время, и кофейня должна была быть пустой – но ведь это Питер, богатый творческими

разгильдяями.

- Волк, Волк! Привет, Волк! – закричали сразу из-за нескольких столов.

Серж покивал им и свернул в другой зал.

Улыбчивая официантка принесла ему кофе с коньяком. Актер проводил ее взглядом – вроде

тоненькая, а бедра как у Дженнифер Лопес. Соблазнительно.

- Ну посмотрите, кого занес в эти грешные стены случай! Сергей, свет очей моих, я так счастлив

тебя видеть!

- Привет, Тёма.

Гример театра «Соль» вынырнул из-за официантки, как черт из табакерки. Присобранные на

щиколотках джинсы, короткая курточка и длинный, висящий ниже колен клетчатый шарф с таким

же беретом.

- Могу я присесть?

- Садись, конечно. Как дела?

- Ой, дела, делишки… идут потихоньку, хороший мой, - хорошими у Тёмы были все особи

мужского пола. Поначалу Серж возмущался, потом выяснил, что женщин нарочито манерный гей

зовет «душечками», и смирился.

- Раз уж я тебя встретил, может дашь мне совет?

- Для тебя все что угодно, о повелитель сцены!

Игнорировать паясничанье гримера Серж уже тоже научился. Работал Артем хорошо, и

небольшие недостатки можно было потерпеть…

- Мне нужно покрасить волосы. Для спектакля. Посоветуешь кого?

Гример всплеснул руками… и обрушил на Сержа все нерастраченные запасы своей заботы. Уже

через несколько минут они вышли из кофейни – Тёма все пытался подцепить Сержа под локоть, тот ловко уворачивался.

Гример, водивший огромный, дорогой и сверкающий хромом джип, отвез его в горячо

рекомендуемый им салон, где сдал Сержа на руки столь же манерных геев, словно все они

ходили в один кружок по правилам поведения в обществе.

- Ну как?

Серж какое-то время молчал, внимательно глядя на себя в зеркало. Окрашенные в черный волосы

были слишком яркими, слишком темными – кожа смотрелась бледнее, черты лица словно

заострились, а глаза приобрели глубину. Он повернулся в профиль, прижмурился, сложил рот в

кривоватую усмешку, и взгляд полыхнул бешеной зеленью. Серж покусал губы, изучил результат –

правильно, яркий рот на таком лице смотрится более уместно.

Он встал, повернулся к нервно ожидавшему вердикта мастеру. Как бы разговаривал с ним

Асмодей?...

- Благодарю, мой друг. Вы превзошли сами себя.

К завершению фразы вкрадчивый голос налился глубиной, словно живым шелком скользнул по

коже, протягиваясь темной нитью между ним и уже немолодым худощавым стилистом. «Сами

себя», - зацепился крючок, и Серж подмигнул, с силой дергая за него.

Стилист ахнул, глаза лихорадочно заблестели.

Пробу нового образа считать успешной, подумал Серж, и настроение быстро пошло вверх.

Выйдя из салона, актер обнаружил в кармане пальто три визитки. Усмехнувшись, одну даже

оставил – нет мастеров по преображению внешности искуснее, чем геи.

Не застегивая пальто, он расправил плечи и сунул руки в карманы. Сложившаяся во время трипа, и

конкретизированная в прогулке по набережной роль требовала обкатки, и прочь от салона пошел

уже Асмодей, выглядывая из глаз Сержа.

Волк бродил по городу до самого вечера. Он любил Питер – и серое небо, и знаменитые дворы-

колодцы, так напоминавшие западню для вампира. И людей, живой рекой текущих по улицам