The History of Bones: A Memoir: A Memoir

Первые несколько раз все прошло отлично. Я немного нервничал, но не слишком сильно. В пятом банке я подписал чек, и он не был похож на подпись Эрика. Мне сказали, что я должна встретиться с менеджером банка. Он попросил меня подписать чек еще раз, но поскольку теперь мне пришлось делать это быстро, получилось еще хуже. Он попросил меня подписать еще раз, и подпись выглядела все менее и менее правильной. Я объявил, что очень нервничаю, потому что через несколько часов улетаю в Европу, а я никогда раньше не летал. Менеджер улыбнулся мне и сказал: "Я понимаю, все в порядке", - и дал мне 500 долларов наличными.

После того как я закончил, Эрик заявил о краже чеков и получил тысячу долларов.

На свои 500 долларов я должен был снять фильм про астронавтов "Люди на орбите". Но я столкнулся с небольшой проблемой. Я только что прошел курс антибиотиков, и это был первый вечер, когда я мог пить в течение десяти дней. В то время не пить десять дней было для меня очень строго, и как только я смог, я напился.

Возвращаясь домой, я столкнулся с Энн Кэмпбелл и ее белым другом.

"Привет, Джон. Хочешь отвезти двух девочек домой?"

Энн Кэмпбелл была проституткой, которая однажды пыталась застрелить меня через дверь ванной из маленького пистолета, который она носила с собой, потому что ей хотелось кокса, а я не хотел платить за секс с ней. Но теперь все это было забыто.

У меня было 500 долларов, и я решил потратить часть из них на этих двух женщин. Когда мы приехали ко мне домой, я зашел в заднюю комнату, достал немного денег для них, а остальные спрятал в жилетный карман пальто. Энн спросила, чего я хочу. Я хотел, чтобы одна из них отсосала мне, а другая полизала мои яйца, но они были старше, и я постеснялся спросить. В итоге мы с белой девушкой оказались на полу в гостиной, причем она была сверху.

Когда я уходил, Энн посмотрела на меня так, что я что-то почувствовал. Я вернулся проверить, но денег уже не было. Я накинул одежду и выбежал на Вторую авеню, но их нигде не было. Тогда я вспомнил, что однажды, больше года назад, она дала мне свой адрес, и побежал наверх, чтобы найти его.

 

-

Она жила на углу Авеню Б и Четвертой улицы. В те времена Авеню Б была похожа на зону боевых действий. Могло быть очень опасно, особенно ночью. Я добрался до ее квартиры и постучал в дверь. Ответил сонный великан. Он не знал, где она. Он держал голову так, что это говорило и о том, что он хочет спать, и о том, что я явно не в своем уме, раз стучусь в двери на авеню Б в два часа ночи.

Я начинаю прогуливаться по району и вижу двух полицейских в штатском, сидящих в машине.

Я спрашиваю, не полицейские ли они.

Они, кажется, шокированы вопросом и начинают заикаться.

Сначала они говорят, что нет, они не полицейские.

Но я говорю: "Да ладно вам, ребята".

Они спрашивают: "Как вы узнали, что мы полицейские?"

И я думаю: "Ты шутишь? Волосы. Рубашки. Машина. Притворная беззаботность, сидящая здесь в два часа ночи.

Но я ничего такого не говорю. Я просто рассказываю им, что произошло.

Они немного покатали меня по окрестностям, а когда мы ее не нашли, отвезли домой.

Значит, в тот день, когда я украл 500 долларов, они были украдены у меня. Логично.

Но через месяц или около того мне позвонили и сказали, что суд над Энн Кэмпбелл состоится завтра в девять утра. Мне нужно успеть куда-то к девяти утра?

Я не знал, что у меня есть судебное дело.

В этом огромном зале я вижу, как мимо проходит Энн с двумя полицейскими, держащими ее за руки. Кто-то из зала суда говорит мне, чтобы я подождал на этой скамье.

Через десять минут он выходит и говорит мне, что все решено. Она должна вернуть мне 500 долларов или получит восьмимесячный срок.

Я говорю: "Минуточку. Как это правильно? Я не разговаривал ни с судьей, ни с адвокатом, ни с кем, и вы просто верите мне на слово?"

"Сэр, вы хотите сказать, что то, что вы рассказали офицерам, - неправда?"

"Нет".

"Ну, тогда я не вижу проблем".

Несправедливость и ужас всей системы поразили меня, но меньше всего мне хотелось стоять и спорить с этим мелким судебным деятелем, который просто хотел выпроводить меня оттуда и перейти к следующей куче дерьма, с которой он собирался иметь дело.

Так что я отпустил это. Я отпустил все это. Я все равно украл деньги. Все это имело смысл.

В конце концов, мой дядя Джерри выручил меня и одолжил деньги на съемки фильма.

 

-

Изначально я хотел сделать фильм о программе подготовки астронавтов, набор упражнений, которые я придумал, с аутичным лаем, выполняемым группой молодых людей с короткими стрижками.

Эрик, Арто Линдсей, Джеймс Нарес, Сет Тиллетт и я играли джем. Все эти ребята были очень талантливы, но ничего не знали о музыке. Мы по очереди играли на гитаре, басу, барабанах, саксофоне и кричали в микрофон. Результат был невероятным и превосходил все, что я когда-либо делал с обычными музыкантами. Я хотел передать в фильме динамику этого жесткого рвения. Как Роберт Уилсон на жестоких военных тренировках.