test

— Ты правильно понял меня.

— Ты уверен, что обломки дома Сальтарена так и лежат, призывно дожидаясь, когда малыш Эмбер до них дойдет?

— Ну, Сейлем же за пять лет никто так и не пытался восстановить!

— Как ты представляешь себе тот факт, что все книги не сгорели при пожаре?

Эм чуть ли не взмолился. Он и сам терзался теми же сомнениями уже сотни раз.

— Вы задаете слишком много вопросов. У нас нет другого шанса, ребят. Сейчас или никогда.

Братья снова переглянулись. Решительность этого юного ворлока иногда пугала их. Эм пожал плечами и приготовился перемещаться.

— Стой. Мы с тобой пойдем. Один не ходи, — тяжело вздохнул Дагон.

Хлопок.

Три тени выросли на дорожке, ведущей к деревне, как и в тот день, в день, когда Сейлем еще не был стерт с лица земли. Теперь это место почти все поросло травой. Маленькие тонкие деревца пробивались там, где раньше стояли ворлочьи дома. Как и деревня чародеев, это место навеки сохранило свою мертвую тайну. Здесь не раздавались крики, не слышались взрывы, запах дыма уже не щекотал ноздри, но при всем при том и Элай, и Дагон, и Эм ощутили укол боли — укол боли десятков погибших собратьев, чья вечная аура все еще не растворилась над пустошью.

— Они даже не потрудились их захоронить, — Элай указал в сторону обочины. Там лежали несколько давно лишенных мягких тканей трупов со сгнившим мясом на костях.

— Это не люди. Всех людей забрали отсюда, когда кончилась схватка, — поджал губы Эм. — Они не предали земле только тела ворлоков.

— Конечно. Ведь они не заслуживают жизни. А значит, и смерти.

Трое друзей двинулись вперед, осторожно ступая по израненной земле. Леденящий холод исходил от самой поверхности или откуда-то из-под нее. Стараясь быть внимательным, Эм молча осматривался по сторонам, но здесь не было никого, кто мог бы напасть и потревожить три тихо крадущихся тени; даже птиц не водилось здесь с тех пор, как проехали последние бронированные джипы, которые так и остались лежать по обеим сторонам дороги, ржавея корпусом от дождя и снега.

Воспоминания. Вот единственное, что тревожило сознание сейчас.

— А мы тогда думали, что это конец, — негромко сказал Дагон. — Представляете, даже заклятие высвобождения стихий не помогло.

— Откуда мы знали, брат? Откуда мы знали, что на тропу войны выйдут люди? Все это когда-то начиналось с людей. Ведь и охотники не сразу стали теми, кем стали. По факту мы имеем дело с перерождением хантеров, только хуже, потому что в этом веке средства массовой информации подстегивают их, позволяя творить невиданные зверства.

— Это правда. Смотрите! — Дагон внезапно остановил двух друзей, выставив перед ними руку.

Прямо перед ними у развалин одного жилища скулила большая гиена. Заслышав приближающихся к ней, она резко прервала свой плач и настороженно задрала морду. Не прошло и секунды, как испуганное животное вскочило и исчезло среди обломков разрушенных домов. Все снова стихло.

— Они все еще приходят сюда, — изумленно заметил Эм.

— Конечно. Многих ведь не было в тот день с их близкими — с теми, кого они больше не увидят никогда.

Сердце сжалось от этих слов. Эм молчал. Чудовищный поступок карателей не приносил молодому человеку понимания. Сейчас Эмбер уже забыл, как и сам однажды стоял по ту сторону войны. Теперь ворлоки были его братья. И он ощущал только их боль.

— Не смотрите, шагайте. Я помню, где дом Сальтарена, — встряхнул он головой, отгоняя печальные мысли.

Трое друзей довольно быстро нашли фундамент и руины. От дома остались в основном стены, вваленная крыша лежала на полу и мешала пройти внутрь. Эм нахмурился, представляя свой путь мимо этих балок.

Тело Сальтарена лежало там, где его и оставили, на траве среди камней и досок. Ворлок уткнулся лицом в землю, остатки его рыжих волос трепал слабый, налетающий с запада ветер.

— Бесславный конец для такого, как он, — мрачно констатировал Дагон.

— Бесславный конец для всех, кто должен жить вечно. И ради чего это все? — Эм печально смотрел на руины. — Давайте, парни, нам никак нельзя оставаться тут надолго.

Старший из братьев пробормотал какое-то ругательство и с тихим шорохом превратился в лиса. Его одежда легла рядом. Элай и Эмбер последовали его примеру — они приняли свои животные обличья, а Эм, подхватив вещи в зубы, полез внутрь дома, чтобы аккуратно пробраться мимо хлипких опор.

— Не трогайте тут ничего, — юный ворлок добрался до середины комнаты уже на четвереньках. — Эта конструкция не выглядит слишком надежной.

— Ладно, что дальше, мегамозг? Ты же у нас руководитель операции, — Элай поправил сползающую перчатку, тоже приняв свой нормальный вид. В нос бил отвратительный запах гари, но прихожая относительно уцелела. Пройдя еще пару футов, Дагон превратился в человека и смог перемещаться среди руин, согнувшись в три погибели.

— Я не очень понимаю, что мы тут ищем. Такой, как Сальтарен, не держал свои секреты на виду. Скорее, я бы предположил, что он создал много копий и раздал частички своих знаний им, иначе с чего ему плодить всех этих уродов?

— Нет. Мы найдем его записи. Они существуют! — упрямо сверкнул глазами Эм.