Тени мудрецов. Часть 1

Скрипачи уходят, барабаны остаются фоном, а прислуга широко распахивает двери главного входа в зал. Имари в иссиня-черном платье появляется на церемонии под руку с отцом. Мелко завитые кудрями волосы собраны в высокую прическу и украшены широкими золотыми кольцами. Спину принцесса держит прямо и ступает по стеклу над бассейном так гордо, будто не её сейчас разложат голую на потеху публике. Мать Рагнара держится чуть в стороне и Балия что-то шепчет ей в полголоса. Последними в зал входят Ленард под руку с Ламией, а маленьких принцев Ритора и Лурда прислуга вносит на руках. Супруга Балии не видно. Для схемы привязок он уже не нужен, но будет жаль, если он остался в покоях развлекаться с той служанкой, которую собирался выкрасть на допрос Рэм.

Распорядитель церемонии громко зачитывает титул Таунда, а следом по очереди называет всех членов королевской семьи. Имари по-прежнему упоминают сразу за отцом. Номинально она будет оставаться первой наследницей, но фактически никто не позволит Рагнару после смерти короля сесть на трон.

Не хочу смотреть на церемонию, отворачиваюсь, пока Имари устраивается на столе, укладывая ноги на подставки. Музыка стихает, гости замирают, а Рагнар встает с места. Будущий муж, как придирчивый покупатель, оценивает проданный ему товар. Не нарушена ли целостность упаковки? Взгляд, как у Друза, когда он нависал надо мной связанной и цедил сквозь зубы: «ненавижу бывших в употреблении женщин». Будто наша жизнь заканчивается с потерей девственности. Вещь находит хозяина.

— Сын мой, дозволишь ли проверить невесту? — громко спрашивает мать Рагнара и вождь коротко кивает, подходя ближе. Есть у лиеннки жалость, она закрывает спиной естество Имари и не поднимает юбку платья слишком высоко.

— Расслабься, дитя, — тихо просит мать Рагнара. — Тебя и так ждет много боли.

Над лицом принцессы пролетает огромная бабочка и на мгновение мне кажется, что машет черными крыльями, роняя сажу, как пыльцу. Имари дергается, закусывая губу, но лиеннка быстро убирает руку.

— Девственница! — торжественно и громко на весь зал. Слово подхватывают сотни языков, рождая эхо: «Девственница, девственница». Облегчение расцветает на лицах королевской семьи. Ламия прячет счастливую улыбку за веером из перьев. Получилось. Не подвела племянница. Подсыпала порошок или нет — уже не важно. Девственница.

Музыканты бьют в барабаны, под потолком вспыхивают цветные огни, гости ликуют, звенят бокалами и поздравляют друг друга. Король подает руку дочери, чтобы помочь встать, но Рагнар выступает вперед.

— Таунд, я забираю невесту.

Голос густой и низкий, лиенн смотрит исподлобья и выжидающе протягивает руку. Лицо Имари от отвращения сводит судорогой, она спускает ноги, но остается на столе.

— Заберешь, — ровно отвечает король, — когда женой станет, а пока моя дочь будет сидеть рядом со мной.

Рагнар наклоняет косматую голову, и борода колышется от движений челюсти. Я слишком далеко, скрипа зубов не слышу. Хруста костей, когда разминает могучую шею — тоже. Лиенн выше рослого Таунда и значительно крупнее любого цзы’дарийца. Настоящий медведь в стае волков. Проигрывать не привык, но сейчас вождю придется подчиниться, и он нехотя отступает, на повороте головы задержав взгляд на генерале. Имари уходит с отцом, а слуги заносят в зал блюда с горячим. Церемония состоялась, скандала не случилось, можно праздновать до утра.

Глава 13. Церемония демонстрации чистоты

В зале грохочет музыка, сотни чужих разговоров одновременно давят на уши, слуги едва успевают выносить новые блюда. Имари сидит рядом с Таундом, но смотрит на сцену или в тарелку. Не простила отца, красная привязка близкой крови туго замотана черной ненавистью. Я перебираю нити, но не замечанию ничего нового. Свадебная церемония завтра, и лиенны с эриданами просто ждут. Чтобы всколыхнуть цветное болото привязок нужно нечто по-настоящему необычное. Как то, что могло быть в медицинском контейнере, который Наилий оставил кому-то на рынке. Главный ход или любимый генералом обходной маневр? Он сам может не знать, пока не придет момент действовать. Слишком много переменных в уравнении, прогнозы краткосрочные, вероятности маленькие.

Лица лиеннов краснеют от выпитого. Публий говорил, что алкоголь расширяет сосуды и действует почти, как Шуи. Волн жара нет, но ощущение тепла и эйфория те же самые. Кровники вождя взрывают зал раскатами хохота и долбят кулаками по столам так, что посуда жалобно звенит. Сквозь шум я едва различаю оскорбительных: «дрищей, полуросликов и недомерков».

— Чего они стоят без брони и бластеров? — громко спрашивает кто-то из лиеннов. — Ногтем щелкни — сдохнет.

— На бабу залезть без помощи не смогут, — хохочет другой. — Да и нечем там. Стручок, поди, как мой мизинец.

Воин оттопыривает палец, и соседи по столу покатываются со смеху. Наилий, кажется, не реагирует, да и Публий молчит. Биопереводчик едва справляется с чужой отрывистой речью, смягчая слишком уж забористые оскорбления. Сколько выдержат офицеры? Когда поддадутся на провокацию?