Темный секрет леди Чандлер

– Но я совсем не голодна. Зачем мотаться по городу туда-сюда и тратить драгоценное время выходного дня? – ответила Агата и снова кивнула дворецкому. – Тем более мне совсем нетрудно тебя подождать.

Дворецкий дверь открыл. Райлих хотел ей возразить, но Агаты и след простыл. С завидным проворством она уже вышла на крыльцо и направлялась к карете. Выругавшись, он последовал за ней, давая себе слово не вестись на уговоры и ни при каких обстоятельствах не брать Агату на разговор с чиновниками.

– Ах, какая чудесная погода! – наигранно воскликнула она и запрыгнула в карету.

Хмурясь, Райлих последовал за ней. Устроившись напротив, он был крайне удивлен, когда Агата пересела к нему поближе и взяла под локоть. Он вопросительно на нее посмотрел. Агата снова застенчиво улыбнулась.

– Люблю ехать лицом к направлению, – объяснила она.

Карета тронулась. Потянулись минуты в пути. Райлих смотрел в окно и гадал, что же задумала его жена, когда почувствовал на предплечье ее пальчики. Они как бы невзначай гладили его руку. Ничего предосудительного, но на Райлиха невинный жест действовал, словно разряд тока. Он даже повернулся к жене с просьбой перестать, но во рту пересохло от открывшегося вида на декольте.

– Я слышала, в здании администрации есть прекрасные фрески прошлого столетия. Удивительно, что, живя всю жизнь в Солтивэле, я ни разу их не видела, – сказала Агата.

Ее ресницы трепетали, отбрасывая тень на порозовевшие щеки. Райлих коснулся кончиками пальцев ее подбородка и заставил посмотреть ему в глаза. На ее лице отчетливо читалось смущение с примесью женского коварства, и Райлих осознал, что все это время она пыталась играть на его слабостях. И, самое ужасное, у нее получалось!

Райлих наклонился к ее губам и, касаясь их, прошептал:

– Твои уловки бесполезны.

Агата вспыхнула и попыталась отстраниться, но соблазн ее поцеловать был слишком велик. Райлих не удержался и прижал ее к себе. Она стиснула челюсти и поджала губы, но Райлих только хмыкнул и переместился к шее. Все это они уже проходили, и он прекрасно запомнил чувствительное место на ее теле. Райлих слегка прикусил нежную кожу и почувствовал, как Агата задрожала. Решив, что добился полного ее подчинения, Райлих вернулся к слегка раскрытым губам. И очень зря. Агата, видимо раздосадованная тем, что ее план провалился, укусила его. Райлих тихо зарычал. Боль должна была подействовать на него отрезвляюще, но вместо этого распалила еще сильнее.

Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы карета не остановилась. Тони постучал по стенке, оповещая хозяев о приезде.

– Райлих, – с тихой мольбой произнесла Агата, – не здесь…

Знай Агата, чего ему стоило взять себя в руки, она бы точно сто раз подумала, прежде чем играть с огнем. Усилием воли он отстранился и коснулся пальцами саднящей нижней губы. Прекрасная жена укусила его до крови! Райлих окинул ее взглядом. Платье помято, шляпка съехала набок, а губы припухли от поцелуев. Впрочем, сам Райлих выглядел не лучше. Проклиная тесноту брюк, он призвал к себе все самообладание и хрипло произнес:

– Жди здесь.

Агата кивнула, разглаживая складки на юбке. Видимо, желание сопровождать его в здание администрации пропало.

Райлих вышел на оживленную улицу Солтивэля и перевел дыхание. Прохожие бросали на него удивленные взгляды. Он хмыкнул, представляя, как сейчас выглядит.

Светоч бюрократии встретил его просторным холлом. На стенах висели портреты всех мэров Солтивэля со дня его основания. В череде хмурых напыщенных лордов Райлих заметил и изображение Тонкса.

– Чем могу помочь? – спросила из-за стойки строгая леди.

– Я хочу увидеть мистера Гибсона, – сказал Райлих, кладя на каменную столешницу визитку заместителя начальника магполиции.

Сработала она и на этот раз. Леди вызвалась лично проводить его до нужного кабинета. Пунктом назначения оказалась каморка, которая больше походила на чулан. Зайдя внутрь, Райлих брезгливо осмотрел стопки бумаг и коробок. Кругом царила пыль и полнейший бардак. Сам достопочтенный мистер Гибсон сидел за узким столом и пил чай с бутербродом. Заметив Райлиха, он так и не донес еду до рта, и кусок колбасы свалился на какой-то документ, оставляя жирные пятна. Можно было бы считать отчет или записи безвозвратно испорченными, но на желтых листах из дешевой бумаги уже красовались круглые отпечатки от чашек и еще боги знают чего.

– Райлих Дарк, – представился он, с неохотой протягивая визитку.

Мистер Гибсон икнул, прочитав надпись. К облегчению Райлиха, брать его карточку тот не стал.

– Рональд Гибсон, – проблеял мужчина и, положив бутерброд прямо на стол, вытер руки о пиджак.

Нехорошее предчувствие заставило Райлиха попятиться, но было слишком поздно. Мистер Гибсон протянул ему ладонь для рукопожатия. Секунду Райлих смотрел на нее и подметил, что собеседник дрожит от волнения. Глазки бегают. Лоб покрыла испарина. С мыслью о том, что, как только выйдет из кабинета, непременно помоет руки, Райлих ответил на рукопожатие. Ладонь собеседника оказалась холодной и потной.