Темногорье

Марта убрала белье в комод и посмотрела на себя в зеркало. Невысокая — человеку по колено, молокошка разгладила невидимые складки на фартуке и потянулась, выгнув спину. У нее были миндалевидные глаза красивого изумрудного цвета, узкое заостренное личико и треугольные уши на макушке. Вся кожа молокошки, кроме лица, была покрыта белой шерсткой.

Испокон веков молокошки и молокоты жили под одной крышей с людьми. Они помогали людям по хозяйству, за это те платили им заботой и защитой. Марта была довольна своей хозяйкой — милой старушкой, к которой часто прибегали два внука. Та всегда оставляла для Марты слегка подогретое молоко со сливками. А еще для Марты находилось место в кровати, когда Марта, утром обернувшись кошкой, приходила под бочок к хозяйке.

Марта поставила пирожки в печь и приготовилась убирать посуду, как в дверь тихо постучали — явился Муркл.

— Можно я немного посижу у тебя? — попросил он.

— Опять плохо? — встревоженно спросила Марта.

Муркл кивнул. Ему не повезло с хозяином, тот часто напивался до беспамятства и после буянил.

— Перевернул опару, сломал скамью… — перечислил Муркл.

— Ох, горе-то какое, — вздохнула Марта.

— И не скажи, сестрица, — Муркл смахнул с лица слезу.

Он мало походил на Марту: шерстка у него была черного цвета с белым треугольником на груди. Глаза желтые, а ростом Муркл уступал сестре.

— Давай руку, полечу ее, — Марта встала на табуретку и достала из буфета банку с мазью, пахнущей мятой.

Она наложила мазь на обожженную кожу брата, и завязала рану чистой тряпицей.

— Где это тебя так угораздило? — поинтересовалась Марта.

Муркл словно стал еще меньше ростом:

— Хозяину под руку, точнее, под ногу попал. Он меня к печке отшвырнул.

Марта посуровела: ее шерсть встала дыбом, а глаза сузились.

— Если он будет обижать тебя, добром это не кончится! — прошипела она.

— Я знаю, — согласился Муркл. — Но я не могу покинуть дом.

Марта обняла его:

— Такая наша участь. Когда дом построен, на свет появляется молокот или молокошка, чтобы первым переступить порог дома. Ведь это приносит счастье его обитателям.

— Невезучий я молокот, раз ничего подобного не принес хозяину, — повинился Муркл.

— Тебе просто не повезло с хозяином! — оборвала его причитания Марта.

— Или ему со мной. Я молокот, приносящий несчастье. Ведь после того, как я вошел в дом, на него со всех сторон посыпались неприятности: жена ушла и забрала детей, работы лишился.

Марта погладила его по голове и ничего не сказала. Среди молокотов ходила легенда об отмеченных Дикой кошкой. В доме таких молокотов кисло молоко, опадало тесто, билась посуда. Да и хозяева жили в ссорах и обидах. Вот и Муркл оказался таким молокотом, но Марта ни за что бы не сказала об этом брату. Муркл посидел еще с полчаса, выжидая, пока его непутевый хозяин не утихомирится, а после отправился к себе.

Ранним утром Марта вскочила от завываний, на улице плакала-мяукала Дикая кошка. Похолодев от ужаса, Марта выскочила из дома. На дорожке между домами лежал Муркл, обратившийся в кота с белой манишкой, его шея была свернута. Марта опустилась на колени. Она не могла поверить: кто мог убить молокота? У кого поднялась рука на это?! А Дикая кошка увеличивалась в размерах, ее мяуканье сменилось грозным рыком.

На улицу высыпали сонные люди и молокоты с молокошками. Они смотрели непонимающими глазами на тело убитого Муркла и прикрывали рты руками, чтобы не закричать. Марты не выдержала и зарыдала:

— Братец мой, Муркл, кто же это с тобой сделал?! За что тебя убили?

Она плакала и знала ответ на свой вопрос: во всем был виноват хозяин дома, где жил Муркл. И тогда Дикая кошка выросла больше домов, сравнялась вышиной с деревьями. Она рванула к дому злого хозяина и разметала его по камушку, затем схватила его и стала подбрасывать высоко в воздух. Дикая кошка играла с человеком, как с мышкой: то отпуская, то вновь ловя. А потом она распахнула пасть и проглотила его, не разжевывая. Остальные жители в ужасе бросились прочь из города. Назад они так и не вернулись.

…Летц резко сел, очнувшись от видения. Надо же, какой удивительный сон приснился! Обычно Летц, кроме кошмаров, ничего не запоминал, а здесь наблюдал все так явственно, будто это произошло на самом деле. Рядом с подушкой горел огонек, полученный от Тлута, освещая комнату. Летц полежал немного и решил сходить на кухню — хотелось пить. Он прихватил огонек и отправился за водой.

Кухня оказалась освещена, здесь явно кто-то был: на стульях лежала постиранная и выглаженная одежда ребят. Летц обернулся, ничего не понимая и увидел миниатюрную женщину-кошку. Пазлы в голове сложились сами собой.

— Марта? — полуутвердительно уточнил он.

Она поклонилась и подтвердила:

— Она самая.

— Вы молокошка? — спросил Летц. — Вы мне приснились.

Марта застенчиво отвернулась:

— Людям не полагается видеть нас в настоящем обличии.

— Извините. Но вы очень милая! — Летц не знал, что делать: может, уйти?

Она всплеснула руками:

— Скажете тоже! Я обычная скромная молокошка.

Марта принялась хлопать дверцами буфета: